— Naan Thu'umu, naal suleyk do Kaan, — вновь раздался под сводами Высокого Хротгара хор множества голосов, — naal suleyk do Shor, ahrk naal suleyk do Atmorasewuth, mu ofan hin su'um nu.>17
Давление росло, и стоять на ногах становилось всё тяжелее. У Алессы по лицу ручейками стекал пот, а ноги так и норовили подогнуться. Мне надоел этот мазохизм, и я ослабил контроль над своей драконьей сущностью. Магическая волна враз уничтожила давившую на нас тяжесть и затопила всех находящихся в зале. Дыхание Алессы выровнялось, из неё ушло напряжение. Теперь мощь Дова давила неподъемным грузом на Старцев, заставляя их прилагать огромные усилия, чтобы остаться на ногах. Я улыбнулся. Пусть почувствуют, каково это — находиться рядом с Дова.
— Vos Ysmir Dovasebrom…>18
Большинство адептов уже стояло на четвереньках, а мастеров ощутимо пошатывало. Я тоже почувствовал усталость. Странно.
— Ful nii los,>19 — прозвучали последние слова.
В воздухе повисла оглушающая тишина.
— Поздравляю, вы прошли ритуал, — тяжело дыша, сказал мастер Ангейр. Я почувствовал в нём некоторую растерянность. Неплохо. Может, произошедшее заставит его задуматься.
К Айварстеду — ближайшему поселению, расположенному прямо у подножья Монавен, — нужно было спускаться. И только полные придурки могут полагать, что спускаться с горы намного легче и быстрее, чем взбираться на гору. В драконьем теле полёт занял бы у меня несколько минут, но, так как я не хотел открываться перед Эйлой и хускарлами, пришлось тащиться вместе со всеми по скользким ступеням. Семь тысяч ступеней. Это число мне не забыть ещё долго.
В Айварстед мы вошли на закате. Добрались без приключений — по дороге поводов обнажать мечи или применять боевую магию, к счастью, не нашлось. Дорога меня настолько вымотала, что мне хотелось только одного — лечь и закрыть глаза. Так что, не слушая никаких возражений, я пошёл в первый подвернувшийся трактир. Заплатив Вильхельму, хозяину «Мерзкого болота», тридцать серебреников, мы удостоились трёх комнат и обильного ужина. Прожевав пару кусков, я понял, что, во-первых, не чувствую вкуса еды, а во-вторых, вот-вот засну прямо за столом. Так что, не обращая внимания на остальных, я пошёл в одну из наших комнат, запер дверь на засов, не раздеваясь, упал на кровать и отрубился.
Разбудил меня громкий стук в дверь.
— Чего надо?
Собственный хриплый голос меня испугал. Если бы я точно не знал, что с вечера не брал в рот ни капли, подумал бы, что у меня жестокое похмелье. Голову словно раздувало изнутри, во рту стоял горький привкус, руки и ноги словно свинцом налились. Заболел, что ли? Я с трудом поднялся и сел на кровати. Голова кружилась, к горлу подкатывала тошнота. Скамп, да что со мной такое?!