Я пнула ледышку у себя на пути, подходя к круглосуточному магазину в соседнем от квартиры доме, и невесело себе усмехнулась, засовывая похолодевшие от ветра пальцы в карманы куртки.
Тогда поняла, что крыша у меня съезжает. Что пора идти с людьми на контакт, иначе я свихнусь по настоящему. И пошла. Осторожно, не рассказывая о себе ничего. Да коллектив и не спрашивал. Трепались о жизни, о новостях, курили за углом кафешки и мне было лучше. Намного лучше. Я уже начала искренне улыбаться и смеяться над шутками. Потом Вита, одна из официанток, глупо хихикая, сказала, что один из постоянных клиентов, таскающийся в основном из-за меня, умоляет ее дать ему мой номер. Я рявкнула было отрицательно, но поняла, что пора. Пора выползать. Хотя бы попробовать. Но раздумала, когда Вита на него кивнула. Нет, он был вполне приятным брюнетом, пусть и несколько плотным, но собачье обожание и подобострастие в глазах вызвали отторжение. До тех самых пор, пока Вита, тершаяся рядом со мной и барменом у стойки бара и предвкушавшая начало романа с первого взгляда, не назвала его имя. Антон. Я сама понять не успела как кивнула, разрешая дать ему мой номер, но остановить Виту, радостно метнувшуюся к нему уже не успела.
Рассчитываясь в магазине за продукты, я снова невесело себе усмехнулась. Вышла и опять закурила.
О, этот Антон был совершенно, просто кардинально другим. Я и согласилась-то с ним в парке погулять, потому что мне нравился вкус запретного имени на языке. А когда он за мной заехал, пересилить себя и заставить согласиться на второе свидание вообще труда не составило.
Полгода прошли незаметно. Мы с девчонками с работы пошли в кино на премьеру какого-то фильма. Народу в зале было тьма. И как только свет погас вместо традиционной рекламы на огромном экране показали Антона долго и заунывно признающегося мне в любви и просящего меня выйти за него замуж. Я убито закрыла глаза ладонью, желая провалиться под землю. А потом он еще появился, бухнулся передо мной на колени и вручил кольцо под аплодисменты примерно сотни человек. Кто-то скажет красиво и романтично. Но не я. Это же момент такой… интимный очень. Совсем личный. А меня застали врасплох. Плачущая от умиления Вита вытолкнула меня с кресла. Радостная атмосфера зала била по ушам, этот дурень с блестящими от слез счастья глазами замер передо мной на коленях и я зачем-то кивнула, сорвав новую порцию оваций и не чувствуя ничего кроме раздражения, когда меня поочередно душили в объятиях девчонки и он.
Ужас короче. Свадьба была назначена летом. Ну как, свадьба. Я настояла просто на росписи. Хочу летом. В начале августа. Нахера так тянуть, сама не знаю. Просто хочу именно так, а он мне никогда и не возражал.