- Да, - кивнула Шарлотта. – Я не хочу операцию и шрам!
Блейк встретился взглядом с Натали. Его губы чуть дернулись, как будто он пытался не рассмеяться.
- Не думаю, что тебе понадобится операция.
Когда Натали поглядела ему в глаза, на веселые лучики морщинок, разбегавшиеся от уголков, на взъерошенную бороду, атмосфера между ними изменилась. Для Натали уж точно. Воздух стал гуще, легкие загорелись. В груди и ушах забился пульс. Бум-бум-бум. Блейк осматривал ножку Шарлотты, аккуратно трогая большими руками ее колено и голень.
- Ты очень неудачно упала, - сказал он, двигая обутой в ботинок ногой Шарлотты из стороны в сторону. – Так болит?
Она покачала головой, шмыгнув носом:
- Мне нужен лейкопластырь.
- Тебе определенно нужен большой эластичный бинт. У меня есть четыре штуки. Можем замотать обе ноги. – Он выглядел таким серьезным, что Натали не поручилась бы, что он шутит. – Может, мы найдем еще парочку, чтобы замотать тебе руки как у мумии?
- У мамы есть пластыри «Тинкер Белл». Я не хочу быть мумией.
Глубокий смешок Блейка зародился где-то у него в груди и вырвался наружу. Этот смех согрел воздух вокруг них. По крайней мере, так показалось Натали, когда она вдохнула. Он согрел ее грудь и оставил огненную метку в сердце. Она плюхнулась на попу, как будто ее опрокинул ветер, и ахнула.
- Тебе лучше? – спросил Блейк, и Натали чуть было не ответила, прежде чем поняла, что он обращается к Шарлотте. Прежде чем поняла, что он даже не заметил, как мир покачнулся под ними. – С тобой все будет хорошо?
Нет! Нет, с ней не будет все хорошо. Как мог он не заметить это покачивание и эти изменения? То, что давило на нее со всех сторон. Она влюблялась в человека, который не верил в брак или в отношения и никогда не чувствовал ничего сильнее похоти.
Натали отвернулась, прежде чем он что-нибудь заметил.
- Можешь встать, малышка? – спросила она Шарлотту
- Попробую. - Шарлотта вытерла слезы со щеки. Натали встала и помогла дочери подняться на ноги. – Все еще болит.
- Я знаю. – Натали вытерла другую щеку Шарлотты рукавом пальто. Она не могла влюбиться в Блейка. Это было неприемлемо. – Но нам нужно идти домой.
- Не могу, мама.
Часто было трудно сказать, на самом ли деле Шарлотте больно или она просто дает волю слезам. Натали отодвинула в сторону тревогу, сжимавшую сердце, и сосредоточилась на своем ребенке. Может быть, Шарлотта пострадала сильнее, чем считала Натали. А она, ужасная мать, зациклилась на своем соседе.
Натали снова посмотрела на коленку Шарлотты, но так и не увидела крови.