».
Смотрите, как не стыкуется эта резолюция с официальной оценкой событий 1921 года в Тюменской губернии. Коммунисты губернии считают контрреволюцию спутником крестьянских волнений, которые, разливаясь вширь и вглубь, набирая скорость, в конце концов смогли спутников превратить в организаторов...
Орган ЦК РКП (б), газета «Беднота», в феврале 1921 года писала:
«Ишимский уезд Тюменской губернии восторженно приветствовал приход Советской власти.
Но что сделали местные «деятели» своей нераспорядительностью?
Много продовольствия (скота, картофеля, хлеба, фуража) пропало из-за халатности и бесхозяйственности. Продорганы зачастую неправильно собирали разверстку. Разделения на середняков и бедняков не было. Со всех брали огулом. С заявлениями в исполком обращались не только крестьяне, но и целые коммунистические ячейки, но без всякого результата.
Крестьяне после этого стали более недоверчиво относиться к представителям Советской власти.
Вот результат скверной, неумелой, а может быть, обдуманно преступной работы».
Статья заканчивалась заверением, что «все насильники» будут караться Советской властью «жестоко и беспощадно»...
В селах и деревнях Ишимского, Ялуторовского и других уездов о близящемся восстания говорили не только богатеи- мужики на тайных сходках. Об этом заявляли открыто и громко на крестьянских собраниях и съездах. Так что для партийных и советских руководителей губернии и уездов восстание не стало неожиданностью. Его ждали.
Еще 14 сентября 1920 года Тюменский горуком в специальном циркулярном письме предписывал всем коммунистам пройти военную подготовку «и быть начеку, готовыми к появлению контрреволюционных волнений, вызванных разверсткой и спровоцированных колчаковцами».
Из многочисленных жалоб крестьян, решений комячеек, докладных губчека, чекистов Кокарева и Кошкина, военкома Щепетова и других ответственных работников губкому и губисполкому было известно как об ошибках, злоупотреблениях и преступлениях профработников, так и о реакции на это крестьян.
Вот строки из политдонесения Караульноярского волвоенкома Щепетова: «...Инструктор продконторы Бобров обходится с населением весьма грубо, без разговоров требует, не считаясь с тем, есть или нет, и хоть душа из тебя вон, а отдай норму, чем значительно подливает масла в огонь. Население смотрит на власть, как на буржуазный гнет и издевательство, отделаться от коего не находит выхода. Идет страшная перебранка между пролинструктором Бобровым и представителем Гублескома. Бобров приказывает обмолачивать хлеб, а второй гонит крестьян на дровяную повинность... А на дворе метель и сильно падает снег...».