Элина старалась поменьше думать о Вадике, не вспоминать то, что с упорством мазохистки вызывала в памяти каждый раз, когда оставалась одна и из-за чего проливала слезы. Дома плакать нельзя было даже по ночам — мама все равно заметила бы. Элина украдкой пила валерианку — в таблетках, чтобы не было запаха — и старалась ложиться попозже, чтобы сразу же засыпать.
Когда в сентябре она вернулась в Москву, ее было не узнать. Элина была спокойна, серьезна, и всю себя отдавала исключительно учебе. На вечеринки она не ходила, в шумных мероприятиях не участвовала, хотя ее звали и порою даже очень настойчиво, особенно Римма.
— Тебе надо развлечься. И хорошо бы кого-нибудь найти.
— Ну уж нет, — говорила Вика, не отрывая взгляда от книги, — С меня хватило. Больше у меня не будет никого и никогда.
Римма только хмыкала.
— Да куда ты денешься!
Римма частенько оказывалась права… Почти так же, как мама.
Оказалось, что жить с пустотой в сердце Элина не может. Пустота жаждала заполнения, пустота заставляла Элину искать, искать того, кем можно заполнить сердце… И в конце концов Элина нашла. И влюбилась снова. Причем на этот раз все было еще банальнее, чем в истории с Вадиком, потому что влюбилась Элина в знаменитого актера, руководителя мастерской, в которой она занималась. Это было почти что традицией вгиковских девочек: влюбляться в руководителя мастерской, если только он был не совсем уж стар и мерзок. А Иван Андреевич Ольховский был еще не стар и очень даже привлекателен. На первом курсе и в период романа с Вадиком, Элина как-то не особенно обращала внимание на Ольховского, и даже когда вернулась после каникул — все равно не замечала, какой он на самом деле красивый, загадочный и восхитительный. Воспринимала его просто как преподавателя. Одного из. Главнейшего из. Самого занудного и требовательного. И только после зимних каникул, которые она проскучала в общаге, не желая никуда идти, Элина вдруг, совершенно неожиданно для себя, увидела Ольховского — увидела его по-настоящему! — и осознала, кто он и что он для нее… Это было истинным откровением. Это было — как вспышка.
Человеку, решившему связать свою жизнь с кинематографом, никак не прожить без возможности постоянно смотреть фильмы, поэтому Элина с Риммой уже давно, еще когда учились на первом курсе, скинулись и купили маленький телевизор и видеоплейер. У них даже собралась приличная фильмотека, в основном из классики, из тех фильмов, которые преподаватели рекомендовали смотреть и пересматривать как можно чаще, чтобы учиться играть у великих актеров. В основной своей массе это были фильмы с Чарли Чаплиным и с Гретой Гарбо, с Джеком Николсоном и с Фэй Данауэй, с Марлоном Брандо и с Бэтт Дэвис, с Лоренсом Оливье и с Вивьен Ли… Хотя были и более современные — с Кеннетом Браной, которого Ольховский считал гением, с тем самым Джоном Малковичем, который для Элины навсегда остался вероломным Вальмоном из «Опасных связей».