Алексей растеряно теребил мочку уха.
Нет, это не мог быть Иван! Кто угодно, но только не он.
От всех этих мыслей у него заломило затылок. Окончательно запутавшись, Самойлов не знал, что и думать. Вернее всего, наконец решил он, Иван ему просто померещился.
Списав все на переутомление — шутка ли, пережить столько новых впечатлений за один день — он с легким сердцем въехал в Луссон. Следуя указанием старика, он был вскоре на центральной площади городка, выложенной брусчаткой.
Обогнув выложенный мрамором фонтан посреди площади, Алексей окинул взглядом серое трехэтажное здание мэрии. Подивившись работоспособности местных жандармов, в кабинетах которых еще горел свет, он стал у гостиницы.
На фасаде строения красовалась незамысловатая надпись «У полной чаши», подсвеченная неоновыми огнями.
Подхватив саквояж, Алексей толкнул стеклянную дверь. Его встретила обыкновенная гостиничная обстановка с несколькими плетеными креслами и двумя крохотными белыми столиками.
В дальнем углу узкого холла примостился сам хозяин заведения, погруженный в чтение газеты. На столике рядом с ним играл переносной радиоприемник. Старик как две капли воды походил на Франсуа.
Алексей поставил у ног саквояж и нетерпеливо постучал по конторке. Хозяин гостиницы вздрогнул и поднял голову. Внимательно рассмотрев посетителя, он расцвел в дружелюбной улыбке.
— Рад видеть вас.
Он поднялся с кресла, положил газету на столик и, прихрамывая, направился к Алексею.
— Прошу меня извинить, месье, зачитался. Такое иногда случается со стариками вроде меня. Ну-с, чем могу быть полезен? — перешел он на официальный тон, натянув за конторкой на руки древние, как и он сам, нарукавники.
— Франсуа — тот, что с заправки, — уточнил Самойлов, — посоветовал обратиться к вам. Сказал, что не откажете в комнате. Чертовски хочется спать.
Он зевнул. Старик усмехнулся.
— Жив, значит, еще, чертяга? По-прежнему все чудит? — хмыкнув, он гордо проговорил: — Только он ввел вас в некоторое заблуждение. У меня не комнаты, а номера. Прошу ваши документы, — и спохватившись, добавил: — Оплата вперед.
— Тем лучше.
Алексей протянул паспорт, заполнил гостевой бланк и несколькими минутами позже уже поднимался по лестнице. Его номер состоял из двух вполне приличных комнат с видом на площадь. Обстановка была хоть и старая, но крепкая.
Алексей поставил на стол саквояж, умылся с дороги и, раздевшись, рухнул в кровать, оказавшейся к тому же достаточно мягкой.
Потянувшись, он с раздражением вспомнил, что забыл позвонить жене. Он звонил ей каждый вечер. Обречено вздохнув, что не сподобился звякнуть ей из машины, он потянулся к стоящему на тумбочке старому телефону и вышел на международную линию.