– Прости, что и я сорвался, – приглушённо отвечает.
– Прости, что оскорбляла.
– Прости, что толкнул.
Невольно улыбаясь, отвожу взгляд к окну.
– Видишь, – с мягкостью в голове окликает Платон, – всего одно слово, а становится легче. Обоим.
Севастополь, кладбище
Рыбка
До последнего надеялась, что Платон вот-вот рассмеётся и скажет, что пошутил, а я, дура, поверила. Но… вот мы уже здесь – на Севастопольском кладбище, перелезли через ограду и шагаем чёрт пойми в каком направлении по дорожке с утоптанным песком, окружённые лишь убегающими вверх по склону рядами могил и надгробий.
Где-то далеко время от времени лает собака, и я каждый раз невольно вздрагиваю, лихорадочңо озираюсь по сторонам и растираю ладонями сплошь покрытую мурашками кожу.
Жутко.
– Т-ты точно знаешь, куда идти? - шепчу Платону в затылок, словно мёртвые могут подслушивать.
Луч от фонарика в руке Платона маячит впереди, сам же он уже битые минут десять молчит, как воды в рот набрал, иногда останавливается, вращает головой, будто бы и сам не уверен, в верном ли мы направлении идём, затем шумно вздыхает и продолжает путь.
Эта угнетающая тишина в кoнец расшатывает всю мою уверенность в этой безумной затее. Хотя… о чём это я? Уверенности в тoм, чтобы погулять ночью по кладбищу и вовсе не было, но теперь вдобавок ко всему я очень и очень сомневаюсь, что мы действительно деньги доставать из земли собираемся, а не наоборот, припрятать в бренную земельку кое-что другое. Или, кое-кого другого. Меня, например.
Лопата, на которую Платон спустил свои оставшиеся деньги, плавно раскачивается у него на плече в такт неспешных шагов, и я поглядываю на неё всё с большим и большим oпасением.
Боже, кажется у меня действительно с головой проблемы, раз я согласилась пойти на кладбище вместе с психом, который больше и скрывать не думает, что он псих!
– Пришли, - объявляет наконец, когда я практически решилась перекреститься, рвануть в обратном направлении, прыгнуть в фургон и утопить педаль в пол. – Эй, Рыбка, что за взгляд? Призрака увидела?
– Не свети мне в лицо своим фонариком, – рычу, опуская его руку. – Давай! Показывай, где?
– Сначала монетку бросим. - Выглянувшая из-за облаков луна бросает свет Платону на лицо, и я вижу, как на его губах играет хитрая ухмылка. – Орёл – копаю я. Решка – ты.
Это было предсказуемо.
***
Платон
– Ненавижу эту игру! – ворчит Рыбка, старательно вбивая лопату в твёрдую землю, а я прям-таки упиваюсь её реакцией на проигрыши! Принцесса-то наша проигрывать не любит – факт. Значит, надо учиться! Чем не опыт? В жизни пригодится. Да и что я поделать могу, если рядoм с ней мне так чертовски везёт?