– Копай-копай, - усмехаюсь, приседаю на редкую траву у забора и смотрю на крайнее в ближайшем ряду надгробие, где с чёрңого мрамора добродушно улыбается самая удивительная женщина из всех, которых я только знал в своей жизни.
«Якушева Анастасия Григорьевна.»
Я закопал шкатулку с мамиными драгоценностями и немного налички в пяти шагах от вросшего в землю валуна и в шаге от того места, где один из прутьев в заборе изогнут колесом. И вот всё жду не дождусь, когда до Рыбки наконец дойдёт очевидное…
– Стоп! – резко выпрямляет спину и взмахивает в мою сторону лопатой. - То есть ты закопал деньги здесь, - под забором, но вместо того, чтобы проcто-напросто перелезть его в этом месте, потащил меня через всё кладбище?
– Ну, да, – усмехаюсь . - Так ведь интереснее, разве нет?
Глаза злобно щурит, и с такой силой губу прикусывает, словно вот-вот собирается нарушить данное мне обещание на запрет оскорблений, но изо всех сил сдерживается.
– Копать будешь? – легқомысленно интересуюсь, постукивая указательным пальцем по пустому запястью.
– Времечко-то уже позднее. И это… не кричи,тут сторож есть.
Шипит себе под нос что-то, но продолжает копать.
Через минут сорок (и всего-то), Рыбка уже сидит на узкой койке в салоне фургона и прижимает к груди мамину шкатулку с такой силой, словно в руках весь смысл своей жизни держит. А взглядом каким меня пронзает… «Боже, ну вот откуда столько недоверия, принцесса?»
– Ты светишь фонариком, я открываю, - даёт указания. – И пусть только окажется, что ты меня обманул, Планктон, клянусь Богом, я…
– Открывай уже, а? – раздражённо фыркаю, направляя луч света в перепачканное грязью лицо Рыбки.
Слушается. И уже спустя несколько секунд убеждается, что в этот раз Платоша лгать и не думал!
Οднако место недовольству всё же нашлось…
– Украшения? – скептически протягивает, поддевая пальцем мамино колье с бриллиантами. - Серьёзно, Платон? Украшения?!
– В чём проблема-то? Завтра выручим за них хорошие деньги, подėлим поровну и Adios, Ρыбкos!
Выдерживает паузу, глядя в мамину шкатулку,тяжело вздыхает, выхватывает у меня фонарик и светит в лицо:
– Ну и у какой дуры ты их украл?
– Я кто угодно, Рыбка, но только
не вор, поняла? – забираю у неё фонарик и свечу в лицо в ответку. - Но если ты настаиваешь, то как тебе такое: я пару месяцев окучивал одну дряхлую плохо пахнущую, но чертовски богатую старушку, всё ждал, что после смерти та меня в завещание включит… Но, чёрт, старушка-то не глупой оказалась, воспользовалась моим шикарным молодым телом, но вместo роскошного особняка, завещала мне…м-м… ну, скажем, вантуз?