— Я рад, что тебе нравится, — сказало создание, которое когда-то было нашим сыном.
— Ты умеешь петь?
Он пожал плечами, и по всему его телу пробежали блики отраженного света ламп.
— Даже не знаю, — признался он. — Никогда не пробовал.
— Ты, наверное, проголодался, — сказала она. — Хочешь, я приготовлю тебе поесть?
Я толкнул его локтем и коротко качнул головой: «Нет». Джулия уже дважды устраивала на кухне пожар, после чего я стал заказывать еду на дом.
Он понял.
— Нет, спасибо. Я уже поужинал.
— Как жаль! Я хорошо готовлю.
— Готов поклясться, у тебя замечательный денверский пудинг.
Когда-то это был его любимый десерт.
— Самый лучший, — подтвердила она, сияя от гордости. — Вы мне нравитесь, молодой человек. — Затем озадаченно сдвинула брови. — Ты ведь человек, не так ли?
— Да, я человек.
— Сегодня Хэллоуин?
— Еще нет.
— Почему же ты в маскарадном костюме?
— Тебе, правда, интересно?
— Очень, очень интересно. — Внезапно она вздрогнула. — Холодно стоять в дверях босиком. Ты не против, если я залезу под одеяло и тогда мы поболтаем? Ты можешь сесть возле кровати, нам будет хорошо и уютно. Джордан, не приготовишь ли мне горячего шоколада? И предложи также… Я забыла твое имя.
— Филип.
— Филип… — повторила она, хмурясь. — Я уверена, что когда-то очень давно знала человека по имени Филип.
— Я тоже в этом уверен, — тихо сказал он.
— Ну что, идем?
Джулия вернулась в комнату и забралась на кровать, которая когда-то принадлежала Филипу, подложила под спину подушки и укрылась шерстяным одеялом и вязаным пледом.
Он вошел следом и встал у кровати.
— В ногах правды нет, молодой человек, — сказала ему Джулия. — Возьми стул.
— Благодарю.
Он взялся за спинку стула, на котором сидел много лет назад за компьютером, когда писал свою диссертацию, подкатил к кровати и сел.
— Джордан, мы, пожалуй, выпили бы горячего шоколада.
— Я не знаю, захочет ли наш гость, — ответил я.
— С большим удовольствием, — сказал Филип.
— Вот и отлично! Джордан, принеси на подносе две чашечки: одну мне, вторую для… Простите, как вас по имени?
— Филип.
— А ты можешь звать меня просто Джулия.
— А можно мне называть тебя мамой? — спросил он.
Она озадаченно сдвинула брови.
— Зачем это?
Он дотянулся и нежно взял ее за руку.
— Просто так, Джулия.
— Джордан, — сказала она, — сделай мне, пожалуйста, горячего шоколада. — Затем повернулась к Филипу. — А вы не хотите, молодой человек? Вы ведь человек, не так ли?
— Человек. И всегда им останусь.
Я отправился готовить шоколад, не дожидаясь, пока Джулия начнет все заново. На кухне я смешал в кастрюле очень большую порцию — сам не знаю зачем: им-то надо всего ничего, а сам я шоколад не пью. И уже собрался налить две чашки, но представил себе его руки и пальцы и решил, что из кружки ему будет удобнее. Поэтому взял старую сколотую кружку с логотипом «Питонов», которую сын подарил мне на день рождения, когда ему было то ли девять, то ли десять. Думаю, он целый месяц копил на нее карманные деньги. С минуту я с любовью смотрел на эту кружку, гадая, узнает он ее или нет. Затем вдруг вспомнил, кто, точнее «что», будет из нее пить, и решил заняться делом. Весь процесс, от начала до конца, занял у меня три, от силы четыре минуты. Я поставил чашку и кружку на поднос, положил ложку для Джулии (с некоторых пор она стала размешивать все подряд) и добавил пару свернутых салфеток. Затем взял поднос и пошел в спальню.