Руки Лукаса опустились с моих волос на шею, крадя моё дыхание. Это напомнило мне о том, как он впервые поцеловал меня много лет назад, прижав к грубой коре сосны в лесу, который отделял дом его бабушки от школы. Царапины на моей спине не сходили днями, но это стоило того, чтобы, наконец, почувствовать его тёплые губы на своих, поддаться всему этому нарастающему напряжению между нами. До того момента я никогда не целовал парня, и Лукас не облегчил мне задачу — он взял то, что хотел, и я поддался этому, потому что было так чертовски приятно и потому что я никогда не скажу Лукасу «нет». И это было единственное, что тогда пугало меня, — что я никогда не скажу ему «нет».
Но казалось, что сейчас мне не придётся его останавливать, потому что, слишком резко, Лукас отстранился, оставляя между нами слишком много пространства.
— Нет. Этого не будет.
Ошеломлённый, я наблюдал, как он запустил руки в волосы, будто пытался выйти из ступора. Он был возбуждён — это было болезненно очевидно по тому, как натянулись его штаны, но его самоконтроль побеждал.
Насколько дальше я бы зашёл, если бы он захотел? От возможностей у меня по телу бежали мурашки, прямо до яиц, и я потянулся вниз, чтобы облегчить накопившуюся боль, массажируя их грубой рукой.
— Боже, что ты делаешь? — с измученным выражением лица простонал Лукас, наблюдая, как я утешаю сам себя.
Я даже не осознавал, что делаю это. Моя отстранённость в спальне всегда удивляла моих партнёров, но что-то в Лукасе придавало мне смелости, вызывало желание поддразнить и поделиться той частью себя, которую я скрывал. И будем говорить открыто — после этого поцелуя я нуждался в облегчении.
Лукас, закусив губу, сосредоточился на моей руке, пока я гладил себя поверх штанов. Он выглядел наполовину готовым наброситься на меня, наполовину готовым выгнать меня из дома, и я молился, чтобы он определился быстрее. В его глазах боролась нерешительность, его тело напряглось как оголённый провод. Тогда мой большой палец коснулся верхушки моего стояка, и я ахнул, когда Лукас сделал шаг.
Его тело столкнулось с моим, его язык ворвался в мой рот, чтобы завладеть мной. Мои бёдра дёрнулись вперёд от этого, и он ответил взаимностью, позволив своей руке опуститься между нами, чтобы оттолкнуть мою руку и подразнить мою эрекцию.
Вот дерьмо. Ни одна тайная грязная фантазия, которая возникала у меня при мыслях о Лукасе, не могла сравниться с тем, каково было ощущать его рядом с собой, когда он углубил поцелуй, настойчиво массажируя мой член. Я не мог поверить в то, как отвечает моё тело, так сразу и без задней мысли. Кто я такой? Мужчина, который наслаждался ощущением губ другого мужчины на своих больше, чем с кем-либо, кого целовал за всю жизнь. Я совершенно не понимал этого, не знал, в кого это меня превращает, но переживать об этом было последним делом, потому что губы Лукаса двигались идеально синхронно с моими.