Уже начало смеркаться, когда они возвратились во двор. Трупы, которые оставались здесь, Муравьёв уже перевёз на другой берег подальше в лес, а сейчас занимался разделкой мяса от убитого коня. Маллер стирал в холодной воде окровавленные вещи, чтобы на них не осталось пятен. Лапин подкинул ему ещё одежды, которую они привезли с собой. Всё оружие сложили в доме Саблина, который вместе с Кузьменко был ещё на охоте. Три сундука с деньгами и документами лежали в новом доме, там же Агеев сторожил покой раненого.
— Слышь, Даниил, что с лошадьми будем делать? Четырнадцать голов, это тебе не хрен собачий, — сказал Лапин.
— Фёдор Тимофеевич придёт, решим.
— Кстати, что ему расскажем?
— А что не так?
— Как Саблин отреагирует на то, что мы постреляли тех, с кем он возможно дружбу водил.
— Так он и не видел никого.
— Захочет, по следам найдёт.
— Мы теперь его семья, зачем ему старое ворошить? И заметь, он прятался только с женой и другом. Про других соратников что-то не вспоминал. А сейчас вдобавок знает от нас, что всех бунтовщиков переловят. Кого казнят, кого на каторгу сошлют. И зачем, скажи на милость, ему старые друзья?
— Может ты и прав. Ладно, расскажем как есть. Только ты знай, Даниил, опасаюсь я его.
— Понимаю тебя, Иван. Но не бойся, если увижу, что с его стороны нам грозит опасность, то рука моя не дрогнет. Я ещё пожить собираюсь. Может, в этом времени своё счастье найду.
— Спасибо, Даниил, я рад слышать это от тебя.
— Пустое. Кстати, ты заметил, что раненый на Кузьменко очень похож?
— Нет, не обратил внимания. А что, мысли интересные есть?
— Вот думаю, выживет офицер или нет, неизвестно. А если приедет человек со всеми документами, с казной, да расскажет о геройской защите от бандитов… Через это есть шанс легализоваться.
— Блин, ну и голова у тебя. Я такие мысли больше от Агеева ожидал.
— Он и обратил моё внимание на схожесть раненного с Егором.
— Понятно. Ладно, пойду, воды натаскаю. Помогу другу Игнату ужин готовить. А то что-то я сегодня проголодался.
После того, как раненого офицера перенесли в дом, Агеев, при помощи Муравьёва, раздел его и перебинтовал снова. Для перевязки он использовал прокипячённую полоску материи, которую пропитал настойкой из подорожника и крапивы. Этой настойки у них было чуть меньше литра. Мёд, найденный в лесу в одном из деревьев, дал Муравьёву возможность сделать самогон. Очищали самогон через древесный уголь, завёрнутый в льняную тряпицу. Запас этой настойки берегли, как зеницу ока. Других лекарственных средств, кроме небольшого запаса лечебных трав, у них не было. Офицер пришёл в сознание ночью. Кроме него в доме находился только Агеева. Остальные решили ночевать в старом доме, чтобы не беспокоить раненого.