— Где я? — услышал Агеев и тут же приблизился к очнувшемуся офицеру.
— У друзей, сударь. Старайтесь не шевелиться, вы тяжело ранены.
— Пить… Дайте воды.
Агеев смочил ему губы и сказал:
— У вас опасная рана, пить вам пока нельзя.
Раненый жадно облизал влагу на своих губах и на некоторое время притих. Потом, словно очнувшись, произнёс:
— Я вёз казну и документы…
— Не беспокойтесь, они в целости и сохранности.
— Но кто вы, назовите своё имя?
— Я Марсель ибн Карим, бастард персидского правителя Карим-хана.
— Вы хорошо говорите по-русски.
— Моя мать была русской.
— А как вы оказались здесь?
— Я направлялся из Империи Цин в Санкт-Петербург. Но это не важно. Главное, что вам нужно беречь силы, а разговоры отнимают их.
— Марсель ибн Карим, я чувствую, что жить мне осталось не долго, поэтому прошу вас, доставьте казну с документами в Тюмень.
— Не беспокойтесь, если Господь призовёт вас к себе, то я выполню вашу просьбу. Назовите мне своё имя, кто вы, откуда?
— Я капитан-поручик Казанцев Алексей Петрович, инженер-фортификатор, ехал на службу в Тюмень. Моя семья осталась в Вологодской губернии. Там наше родовое поместье, в селе Кувшиново, — с трудом отвечал раненый, тяжело переводя дыхание.
— А в Тюмени есть люди, которые вас знают?
— Нет, — сказал Казанцев и на некоторое время замолчал, пытаясь что-то вспомнить, — я учился во Франции, а когда вернулся в Россию, то меня сразу направили в Тюмень, из-за отсутствия там грамотных инженеров… Я узнавал, кого могу встретить на новом месте службы, но знакомых фамилий не услышал.
— Алексей Петрович, у вас большая семья?
— Семья… Мать и жена, да сын Иван пяти лет. С собой их брать побоялся, неспокойно здесь. Позже хотел…
— А кроме матери и жены других родственников нет?
— Братья в детстве умерли, отец в Семилетнюю войну погиб.
— А родственники жены, может им что передать?
— Жена из Ярославля. Мать с отцом там у неё живут и два младших брата. Про других ничего не могу сказать, не знаю.
— А как звать вашу жену?
— Варвара Михайловна. В девичестве Белокопытова. Сбережения у меня небольшие остались, там они, в сундучке с документами. Передайте ей…
— Обязательно передам.
Разговор и воспоминания отняли у раненого последние силы. Его дыхание стало частым и поверхностным. Вдруг тело офицера исказила резкая судорога, потом сильно напряглось… И он испустил дух. Агеев тяжело вздохнул и перекрестился. Требовалось уснуть, утро обещало быть хлопотным.