Приехали. Поднялись на лифте и вошли внутрь. Мужчина закрыл дверь на три замка, повернулся — и понеслось! Инна уронила сумку на пол. Это было какое-то наваждение… Верхняя одежда полетела на пол, а не на крючок, как ей положено.
Сергей вскинул Инну на руки и понес в спальню. Уложив на простыни, прижал к кровати. Отодвинулся ненадолго. Инна помнила эту постель, ее мягкость, и как можно было в ней утонуть, как в упругом облаке. Она лежала и ждала.
Вжикнула молния на брюках. Девушка дернулась то ли в нетерпении, то ли в испуге. Она и сама не знала, чего было больше. Ей давно хотелось, и это честно, она это признавала. Но и боялась не меньше. Опыта не было никакого. Что ей сделать, чтобы ему было хорошо? И будет ли ей самой приятно в первый раз? Скорее всего, нет, и к этому она была готова.
Лучше уж с ним, чем с другим. Рано или поздно это случится, не так ли? Сергей ей нравился. И… она должна ему жизнь. Это не расплата, просто ей казалось, что он сделал это, потому что ему не все равно. Защитил, сберег. В жизни так мало людей, которым не все равно, и которые хотят быть рядом. Ей хотелось тепла, и согреть его тоже, чтобы он оттаял.
— Сергей, — позвала она и привстала на локтях.
Мужчина молча скинул пиджак и аккуратно сложил с краю постели, отстегнул кобуру и положил поверх. Разрешил ей помочь. Тонкие женские руки с похолодевшими ладонями рванули брюки ниже, раздевая и распаляя своей неопытностью. Белье он снял сам. Инна только краем глаза взглянула ниже пояса и тут же зажмурилась.
И это она! Которая беззастенчиво и отстраненно рисовала мужчин-моделей скульптурной лепки. Даже Ник обалдел, когда увидел результат. Тонкая грань между красотой тела и пошлостью! Инна ее уловила. За эти картины коллеги по цеху ее презирали или завидовали. Низкий жанр. Каждая черточка, каждый изгиб был передан как в жизни, без стыда. Это просто природа, чего же смущаться?
Сергей и сам был, как скульптура. Хотелось прикоснуться, погладить, провести рукой по рельефным мышцам и коже, которую портили редкие шрамы. Вот эта звездочка на груди — это что? След от пули? А это, наверное, был порез. Она гладила, проводила по этим меткам пальцами, и эти движения его неимоверно распаляли. Инна знала, что будит зверя, но не могла удержаться.
Он в нетерпении сорвал с нее тунику, стянул легинсы и простые белые трусики с бантиком. Инна потянулась губами, и он поймал поцелуй. Она подумала: быстро. Даже слишком.
— Сейчас, — сказал он, нависая над ней и толчком колена раздвигая девушке ноги. — Не терпится, да? — тихий смешок.