-- Ну?
-- Эту опасайся насчет детского воспитания: она в садике работает, какая-то там начальница, -- загрызет...
-- За что?
-- Все. -- Владимир Николаич широко заулыбался, полу-поклонился всем и пошел здороваться с каждым отдельно.
Груша следовала за ним. На нее смотрели вопросительно, строговато. Женщина в голубом платье посмотрела даже по-дозрительно. Груша очень смущалась.
Наконец они сели на отведенное им место. Получи-лось -- напротив женщины в голубом, а по бокам пожилые и не очень пожилые, серьезные люди, явно не завсегдатаи рес-торанные, больше того, кажется, презирающие всех, кто в тот вечер оказался в ресторане.
Смотрели в зал, переговаривались. Делали замечания. Не одобряли они все это -- весь этот шум, гам, бестолковые раз-говоры.
-- А накурено-то! Неужели не проветривается?
-- Дело же в том, что туг специально одурманивают себя. Зачем же проветривать?
-- А вон та, молоденькая... Вон-он, хохочет... Заливается!
-- С офицером-то?
-- Да. Вы посмотрите, как хохочет! -- будущая мать.
-- Почему будущая? У них сейчас это рано...
-- Это уж вы меня спросите! -- воскликнула женщина в голубом. -- Я как раз наблюдаю... результат этого хохота.
-- А где наш диссертант-то? -- спросил Владимир Николаич.
-- За руководителем поехал.
-- За генералом, так сказать?
-- За каким генералом?
-- Ну, за руководителем... Я имею в виду Чехова, -- пояс-нил Владимир Николаич. И повернулся к Груше: -- У него руководитель -- какой-то известный профессор.
-- А ты говоришь, генерал.
-- Ну, генерал -- в переносном смысле, -- даже рассер-дился Владимир Николаич. Но говорил он негромко. -- Я шучу так. Ты тоже пошути с кем-нибудь... Состри чего-ни-будь. Чего сидишь, как...
Груша, изумленная таким требованием, посмотрела на своего жениха... И ничего не сказала.
-- Немножко будь оживленнее, -- уже мягче сказал Вла-димир Николаич. -Не теряйся, я с тобой. Покритикуй ал-коголиков, например.
Груша молчала.
А вокруг говорили. Подходили еще родственники и зна-комые диссертанта, здоровались, садились и включались в разговор.
-- Кузьма Егорыч, -- потянулся через стол Владимир Ни-колаич к пожилому, крепкому человеку, -- не находишь, что он слишком близко к микрофону поет?
-- Нахожу, -- кивнул пожилой, крепкий. -- По-моему, он его сейчас съест.
-- Кого? -- не поняли со стороны.
-- Микрофон.
Ближайшие, кто расслышал, засмеялись.
-- Сейчас вообще мода такая: в самый микрофон петь. Черт знает, что за мода.
-- Ходит с микрофоном! Ходит и поет.
-- Шаляпин без микрофона пел...
-- Шаляпин! Шаляпин свечи гасил своим басом, -- ска-зал пожилой, крепкий. Сказал так, как если бы он лично зна-вал Шаляпина и видел, как тот гасил своим басом свечи.