Я икнула и внимательнее осмотрелась: серая небольшая комната, тусклый свет кое-как пробивается из-за темных занавесок на маленьком окне. Вместо кровати — двойной полосатый матрас даже без простыни. Мебели нет. Наша верхняя одежда с обувью разбросана на полу. Я с невольной тоской посмотрела на свой когда-то белый полушубок. Мой парик тоже был не в лучшем состоянии.
Однако, да, находились мы явно не в наш…не в квартире Рихарда то есть.
В ответ я лишь пожала плечами, невинно смотря на него.
— Блоссом, я знаю, что ты регенерируешь! Не списывай всё на амнезию, — сурово заявил Ри.
— Ладно, примирительно подняла я руки под его мрачным взглядом, — сейчас включу регенерацию, и расскажу всё.
Я прикрыла глаза, собирая мозаику воедино, постепенно, неспешно картинка отрывочных, смутных образов начала соединяться в цельную красочную ленту событий.
— Точно! — радостно хлопнула я в ладоши через некоторое время. — Мы с твоими друзьями долго ходили, пили, пели, я чуть было не рассекретила себя перед фанатами, но вы вовремя успели увести и затеряться в толпе. Потом вы начали обсуждать работу, и Карл проговорился, что в Зальцбурге, где работает его брат, бесследно пропали две молоденькие девушки. Вы начали выдвигать версии. Сошлись на маньяке, так как обе пропавшие были блондинками, их возраст: двадцать и двадцать два года, а еще обе были обручены: в полицию обратились женихи. Да и пропали девушки почти в одно и тоже время и в одном районе. У вас там столько природы разной, — немного расплывчато объяснила я, не желая вдаваться в детали. — Тут точнее, — чуть тише добавила, начиная понимать, что рано радовалась. — Мы с тобой, как со всеми попрощались, нашли укромное место, поспорили, в споре я разозлилась и телепортнула нас к горе Капуцинерберг, в ее окрестностях как раз и пропали девушки. Все вокруг были увлечены праздником, поэтому никто на нас с тобой внимания не обратил. Пока бродили в окрестностях, ты убедил меня подождать с расследованием до утра, и мы кое-как добрались до ближайшего отеля. Нам даже номер дали.
С каждым моим словом Рихард становился все мрачнее, и я на всякий случай «спряталась» за подушку, осторожно выглядывая из-за нее.
— Всё бы хорошо, — наконец, хмуро произнес Ричи, отойдя к окну, — вот только это не Зальцбург, — он отодвинул штору и гневно указал на улицу. — Блоссом, мы вообще на Земле?
Ой, уже второй за одно несчастное утро я нервно икнула. Как была с подушкой в руках, так и встала, подошла к Ри, осторожно заглянула за штору. Да твою же…
Вместо красивых домов с барельефами (мне очень нравится архитектура в Вене, и в Зальцбурге, думаю, не хуже), вместо густой растительности, припорошенной снегом, и улиц, украшенных разноцветными гирляндами, на меня смотрело какое-то серое, как эта комната, грязное захолустье с обветшалыми домами, с темной слякотью и булькающими лужами. Не людное ко всему прочему. Гора какая-то видна, но, подозреваю, не Капуцинерберг это.