Он рассказывал, не замечая, что мы стоим на лестничной площадке, что он душу передо мной выворачивает, а я даже через порог отказалась переступать.
Говорил, говорил, говорил…
– Я рад, что не заставил Марию рожать. Сейчас был бы третий Конт, как копия двух предыдущих. У меня детство – оторви и выбрось; и я сыну такое же бы устроил. Многое понял, когда развелся, но выводы неправильные сделал. Не старый я еще. Жить хочу. Благосклонности симпатичной мне девушки добиваться. Без серенад под окном, попроще, но с тем же жаром.
Патриций взял пустой стакан, повертел в руках и поставил обратно. Я вздохнуть лишний раз боялась, Индис не показывался, будто не стало его. Не знаю, слышали ли нас соседи, я ловила каждое слово.
– Признаюсь честно, сначала просто интересно было. Азарт спортивный, ты права, очень точно вчера угадала. Работа еще мешала. Постоянно лезла в мысли и путала планы. Ты знаешь, в бизнесе нельзя отвлекаться. Личная жизнь сразу идет по боку, и даже не высовывается. Это правильно, иначе больших денег не сделать. Они тишину любят и одиночество. А я несколько дней график ломал, чтобы тебя лишний раз увидеть. Перенес все что можно, отпуск ближе передвинул. Убеждал себя, что азарт играет, задел отказ. А потом с тобой в примерочной оказался. В мою яму через бурелом свет пробился. В самую глушь. Туда, где, как я думал, умерло уже все. Вроде бы просто девушка, просто платье, но я – больше не я, а кто-то другой. Мне давно говорили счастливые друзья, что поцелуй любимой женщины совершенно особенный. Никогда не забудешь. Я не верил, пока сам не убедился.
Наташа, не уходи, пожалуйста, я так долго тебя ждал. Ты ведь здесь. Пусть с пакетом и очередным отказом, но здесь. Прошу.
Он протянул руку через порог, как через границу между мирами. Звал из холода пустой лестничной площадки туда, где тепло и музыка играет вдалеке. Мне нужно просто сделать шаг, и будут долгие разговоры на кухне, чай с жареной картошкой и тихое до щемящей нежности в груди: «мой Конт».
Никто не мешает мне быть счастливой, кроме меня самой.
Я закрыла глаза и качнулась к нему, уронив пакет по дороге. Упала в объятия, как в небо, раскрашенное жаром восходящего солнца. Мой Конт пах коньяком и парфюмом, был большим и очень теплым.
– Наташа, – звал он, целуя в макушку. – Наташа.
Я едва дотягивалась до его губ, и Конт поднял на руки. Поцелуй казался бесконечным, я с трудом вспоминала, что нужно еще и дышать. Лестничная площадка осталась где-то за спиной, нас поглотил полумрак квартиры. Музыка стала громче. Разливалась перебором струн гитары и отсчитывала удары сердца ритмом барабанов. Играло что-то старое и очень знакомое. Не понять, что, но мысли разлетались пестрыми бабочками, и так лениво было их ловить. Конт нес меня на руках, ни разу не охнув от тяжести. Я летела, свободная как птица и не хотела приземляться.