Владюшу-переростка, но дело не его, сами разберутся, кто кого раздраконил, и кто
кому подмахивал. - И ты, конечно, попалился? - продолжил Глеб. Серёга всегда
палился, уж как так получалось у него, но все его загулы, большие и маленькие,
были известны Маринке. Каждый раз она орала, как сирена о воздушной тревоге,
потом выгоняла на улицу, он пару дней жил в подъезде, потом заволакивала его
домой, и полгода он ходил шёлковым, боясь даже подумать о сексе, не то что с кем-
то, с Маринкой тоже, что последнюю и устраивало. - А ты не палился? - вернул
слова приятеля Серёга. - А я жене не изменяю, - усмехнулся Глеб. - Вот такая в
жизни ерунда. - Скажешь тоже... присунуть-то хочется, а у жены то эти дни, то
голова болит, то дети под ногами... - Тут ты прав, конечно, с тремя детьми в двушке
не разбежишься, и малая с нами ещё спит, выкручиваемся как-то. - Нет у меня
таких проблем, - усмехнулся Марк и отпил пива из бокала. - Молчи уж, буржуй,
сколько у тебя сейчас комнат? И няня у Макса. На работе, поди, красотки ходят, на
всё готовые. - У тебя красоток не меньше, - ответил Марк. - Комнат пять, - пожал
плечами, - так мы разрастаемся, пригодятся. - В каком смысле - разрастаетесь? - В
прямом, - он глянул на Катерину, болтающую с Маринкой, женой Сафрона и
Лопоушкой. Четыре абсолютно разные женщины, каждая со своей правдой и
убеждениями, со своим опытом, и каждая нашедшая свою любовь, подходящую
именно ей. Женщины, ставшие для своих мужчин самыми уютными и родными.
Конец истории про Марика и Катерину.
Нас ждёт боооольшоооой бонус про Борю и Лопоушку, кому интересна эта
пара, добро пожаловать.
По авторскому скромному мнению, последние штришки и акценты всей
истории расставлены именно там.
Ну, а я беру небольшой перерыв. Может быть, даже, два дня))
Спасибо дорогие мои, что читали, комментировали, хвалили, ругали,
спорили. За лайки, награды, репосты.
зы. напоминаю, по окончанию выкладки, после последней редакции, будет
открыто скачивание.
Бонус. Обложка
Бонус. Бронислав и Людмила. Часть 1
Бронислав ещё раз покрутился перед зеркалом в дверце шкафа, заслужив
усмешку матери и подзатыльник отца. - Как барышня кисейная собираешься, -
усмехнулся в густые чёрные усы и всё же не сдержался от довольного «кряка», что
домочадцами приравнивалось к одобрению. Как бы ни хмурил густые брови отец, а
сына своего - Бронислава, названного так по капризу его ненаглядной супруги
Антонины, - любил, гордился им, не упускал случая похвастаться на работе ли,
среди мужиков, на гулянке, а то и постороннему человеку. Слыханное ли дело,