— Шпионишь за мной? — Прядь волос упала ему на лоб, когда он остановился в нескольких футах от меня.
Я отрицательно покачала головой.
— В твоих мечтах.
Он прищурился.
— Так ты что... вышла подышать свежим воздухом? Уверен, для этого нужно выйти на улицу.
У меня вырвался смешок.
— Нет, я смотрела в окно и наблюдала за листьями.
— Листьями? — повторил он. — Это кажется довольно скучным.
— И это говорит человек, который несколько часов может смотреть на чистый холст в ожидании вдохновения.
Чем больше времени мы проводили вместе, тем больше я узнавала о Кэлине и его причудах. Например, он не мог начать рисовать, пока не «почувствует себя хорошо». Иногда он смотрел на холст лишь мгновение, прежде чем его рука начинала двигаться, создавая необходимые наброски, изгибы и завитки. Иногда проходили часы, и я, в конечном итоге, оставляла его, ведь это было скучно до чертиков.
Однако нельзя было не заметить его талант. Он был невероятен! Художники, о которых вы читали в модных журналах, выставляли свои картины в галереях. Я была уверена, если Кэлин когда-нибудь решит показать свои картины, он может стать великим.
Мужчина пожал плечами, мои слова нисколько не обеспокоили его.
— Почему бы мне не дать тебе урок живописи?
Я разинула рот, не ожидая такого предложения.
— Хм...
— Ой, да ладно, Саттон, — хихикнул он, — всего лишь немного искусства.
— Ладно, почему бы и нет, — согласилась я. В худшем случае он будет поражен моими весьма скромными способностями к рисованию. — Брут, веди себя хорошо, — сказала я, обернувшись через плечо.
Смех Кэлина разнесся по коридору.
— Ты всегда разговариваешь со своим котом?
Наклонив голову, я послала ему многозначительный взгляд, пока закрывала дверь.
— По крайней мере, он не пререкается.
Я была удивлена, когда поняла, что мои слова остались незамеченными. Открывая дверь в свою квартиру, Кэлин помахал мне, приглашая зайти.
— Значит, ты утверждаешь, что твой кот лучше меня?
— Ага. Однако, — пропела я, — еще он постоянно пытается взобраться на шторы и убить себя, так что… — я замолчала.
— Это причиняет боль? — спросил он.
— Да.
— Кто причиняет тебе больше боли? — повторил он. — Я или кот?
— Ты. Определенно ты, — ответила я, петляя по его квартире.
Сейчас она выглядела намного чище, нежели в первый раз, когда я была здесь. Либо он меньше пил, либо просто собрал бутылки. Мне бы очень хотелось, чтобы он перестал пить, но сердцем чувствовала, он не сделает этого. Ничто не сможет заставить измениться кого-то вроде Кэлина. Он должен самостоятельно принять решение спасти себя.