* * *
Потягиваясь и зевая словно сытая кошка, Иришка осматривала новую спальню. Ей нравилась эта светлая просторная комната, обставленная с изысканной простотой, но гораздо больше нравилось то, что делали с ней мужья в этой комнате и то, что она сама делала с ними. Некоторые воспоминания заставляли в смущении опускать глаза, чувствуя, как к щекам приливает кровь, а внизу живота собирается горячая тяжесть. Хотя возможно тому виной были руки Кастерса. Несносный рыжий, устроив утомленную супругу в своих объятиях, словно бы в глубокой задумчивости играл с ее грудью, перекатывая между пальцев вишенки сосков, прогоняя сон и вызывая приглушенные полу стоны, полу всхлипы.
— Ну как ты, птичка? — Грег взял со скамьи, стоящей в изножье кровати, свой камзол. — Пришла пора тебе все-таки посмотреть на то самое кое-что, приготовленное для тебя.
Завороженная низким бархатными голосом, который плел невообразимо сложные словесные кружева, Иришка наблюдала за тем, как смуглые пальцы мужа справляются с хитрым запором на плоском футляре и извлекают из него нечто оранжево-алое, отбрасывающее огненные опалесцирующие отблески.
— Что это? — она хотела подняться, но рыжий мягко удержал, не прерывая неспешной ласки, потерся носом о ее висок и даже муркнул нечто одобрительное.
Между тем Грег, небрежно отбросив ставшую ненужной упаковку, с предвкушающей улыбкой влез на постель.
— Дай ножку, милая, — и тут же сам ухватил крошечную ступню жены, в который раз подивившись ее миниатюрности, нежно провел по высокому подъему, поцеловал косточку на щиколотке и, наконец, ловко нацепил загадочно сверкающее кое-что, оказавшееся массивным золотым браслетом с огненными опалами. — Теперь вторую! — он с видимым удовольствием повторил весь ритуал с поглаживанием, поцелуями и украшательством и теперь любовался делом рук своих.
Сложная система цепочек, на которых покачивались капельки опалов, закрывала почти всю тыльную сторону стопы, почти касаясь пальчиков.
— Ты прекрасна, — Грег поправил центральный камень, вздохнул умиротворенно и вновь погрузился в созерцание.
Непривычная к тому, что ее ноги являются для некроманта объектом медитации, Иришка вопросительно посмотрела на Каса. Тот в ответ только молча пожал плечами. Не выдержав торжественности момента, она растопырила пальцы на ногах и засмеялась, глядя как в черных глазах умиротворенное восхищение сменяется удивлением, а потом безудержным весельем. Дружный счастливый хохот спугнул ласточек на балконе, чье гнездо уже много лет пряталось за надежным плечом мраморной кариатиды.