Предположительное открытие Австралии около 1530 г. или несколько ранее и походы Фердинанда Мендеса Пинто в Японию и дальше на восток, начало торговли с Китаем в 1517 г. и полное исследование Альваресом и другими католическими миссионерами Абиссинии, царства Пресвитера, в 1520 г., миллионы обращенных в Малабаре Франциском Ксавье и иезуитскими проповедниками и объединение старой местной христианской церкви Индии с римской (1599 г.) были новыми шагами по той же дороге. Все они, если вернуться по их следу назад, Приведут нас ко двору Сагреса; это справедливо и для испанских, французских, голландских и английских империй юга и востока. Генрих трудился для своей нации, но, когда нация эта стала угасать от потери лучшей своей крови, другие народы овладели плодами его трудов.
Но хотя сам он не дождался исполнения своих планов, тем не менее и принцип юго-восточного маршрута, и заслуги людей, прошедших по нему с полным успехом, были следствием его созидательной деятельности.
Да Гама, Диего Кан, семья Диас и множество великих моряков, пошедших по дороге, проложенной ими, либо «с младых лет воспитывались в доме инфанта», как сообщает нам хроника открытия[57] о каждом новом лице, появляющемся на сцене, либо видели в нем наставника, будучи обязаны своим искусством школе Сагреса, и пускались в настоящее плавание с его разрешения и при его поддержке. Даже направления, по которым осуществлялись национальные исследования и экспансия, настолько строго и неуклонно следовали его проектам, что, когда после его смерти Христофор Колумб предложил другой маршрут в Индию, двор Хуана II не принял этого всерьез. И это заставляет нас обратиться к другой, побочной стороне влияния Генриха.
«Будучи в Португалии, — говорит Фердинанд Колумб в своей «Жизни адмирала», — адмирал пришел к Хшсли, что если возможно столь далеко плыть в южном направлении, то можно плыть и на запад и обнаружить земли в той местности». Так второе великое течение в новых открытиях не менее явно, хотя и не так прямо, как первое, восходит к «щедрому» Генриху «Лузиад» Камоэнса: западный путь был подсказан успехом восточного.
Но успех этот вскружил головы его соотечественникам. Когда Колумб, сын генуэзского чесальщика шерсти, с 1470 г. проживавший в Лиссабоне, незадолго перед 1484 г. поверг на рассмотрение двора Хуана II предложение за несколько недель найти Сипангу Марко Поло[58], плывя на запад от Азор, к этому отнеслись как к фантазии. Хуан, ученик и последователь Генриха, был, подобно другим его ученикам, ограниченнее своего наставника.