Девушка при его появлении замерла и не двигалась, лишь ее черные как ночь глаза смотрели на него.
Дара, смотря на Гера, понимала, что именно таким она его и запомнила: короткая стрижка русых волос, подчеркивающая его волевое лицо, и легкая небритость. Интересно, сколько ему лет? Сорок или больше?
Когда Герман сбросил с себя пиджак и стал развязывать галстук, Даре стало не по себе. Но она постаралась ничем не выдать своего волнения.
— Детка, что сидишь? Раздевайся. Или тебе особое приглашение нужно?
В тоне Полонского Дара уловила нотки угрозы. Он не шутил, говоря это.
Мужчина, бросив галстук и расстегнув верхние пуговицы рубашки, приблизился к сидящей у кровати девушке. Стоя рядом с ней, он продолжил рассматривать Дару и, не спеша расстегнув манжеты на белоснежной рубашке, засучил рукава. Затем, наклонившись, дернул девушку вверх, больно схватив за предплечье, и сразу оттолкнул от себя. Дара упала на кровать и попыталась отползти. Гер схватил ее за щиколотку и потянул на себя. Он как хищник запрыгнул на нее и придавил своим весом.
"Тигр… У него глаза тигра…" — всплыло в ее сознании. Глаза тигра были злыми, и в них не было пощады.
— Не надо… — на выдохе прошептала Дара. — Пожалуйста.
— Не ломайся… Я могу быть нежным, тебе понравится.
Гер склонился к ее губам. Дара отвернула голову в сторону. Никто и никогда не целовал ее. Для цыганки такое до замужества непозволительно. Хотя были в их таборе те, кто нарушал это правило. Но дочь барона не могла подвести отца недостойным поведением.
Такое сопротивление распаляло Гера. Он был охотником по своей сути, и любое сопротивление вызывало желание добиться своего. Отбивающаяся девушка только добавляла интереса. Конечно, идя сюда, он ожидал, что она поломается. Но потом, как обычно бывало с другими, набив себе цену, сдастся. Теперь же он видел ее все возрастающее сопротивление и понимал, что дальше события будут развиваться по другому сценарию. Он хотел быть нежным и мягким, но раз она любит погрубее — значит, он примет ее игру.
Дара чувствовала, что руки мужчины уже проникли под ее майку. Она запаниковала и забилась сильнее. Глаза тигра — там не было пощады, и в них она видела его желание. Желание обладать ею. Это вековой инстинкт — она ощущала его, он шел от Гера и пропитывал воздух вокруг.
Все-таки Геру удалось поймать ее губы, и он приник к ним, а в ответ получил болезненный укус. Это было уже не смешно, девушка явно переигрывала в сопротивлении. Гер не хотел завтра появиться в офисе с опухшей губой. Он еще раз зафиксировал ее лицо и опять приник к ее губам. И тут же почувствовал, как ее зубки прокусили его губу еще раз. Вкус собственной крови во рту отрезвил Гера. Он отстранился от Дары и, схватившись за ее майку, просто порвал ткань.