Стейси остановилась перед фиолетовой дверью, ведущей в ее комнату. Проведя по замку специальной ключ-картой, она открыла дверь и включила свет.
Стейси улыбнулась. Она любила эту комнату. Стены переливались разными оттенками фиолетового – ее любимого цвета. В помещении было совсем немного мебели; огромная кровать, драпированная белыми и лиловыми занавесями, и вазы с цветами, чей аромат прекрасно сочетался с запахом горящих свечей, сделанных из лучшего воска. В углу стоял небольшой комод, в котором лежала большая часть ее игрушек. Вдоль одной из стен стоял оббитый кожей стол, который она использовала для наказаний, когда это требовалось.
Стейси прошла к оббитому фиолетовой тканью креслу и села в него, потянув за цепь. Бен опустился на колени, его глаза цвета виски были опущены вниз, пока он ждал дальнейших указаний.
Стейси осторожно сморгнула слезы, набежавшие ей на глаза.
– Ты предпочитаешь, чтобы я называла тебя по имени, или мне следует просто называть тебя питомцем? – она говорила тихим голосом, совершенно отличающимся от ее обычного игривого тона.
– Бен. Я предпочитаю Бен.
– Тогда хорошо, Бен. Твое стоп-слово «фиолетовый», – он согласно кивнул. В этот момент Стейси обычно задавала своим сабмиссивам вопросы, выясняя, что они любили или нет, на какие именно игры были согласны или что для них оставалось не приемлемо. Однако, Алекс обучал Бена, так что Стейси знала ответы на большинство вопросов. Алекс никогда бы не взял опеку над кем-то, предпочитающим наиболее жесткие аспекты доминирования, того, кто практиковал что-то излишне жесткое и эксцентричное.
Медленно повернувшись, чтобы посмотреть на Бена, Стейси протянула руку и дотронулась до его лица. Она хотела прикрыть глаза и насладиться знакомой гладкостью его кожи. Ее палец очертил его нижнюю губу. Едва касаясь, Стейси провела ногтем по его подбородку, оставляя едва заметную красную полосу на загорелой плоти.
Поддев пальцем одно из колечек, продетых в его сосок, она сильно потянула. Бен застонал и изогнулся от боли. Она вознаградила его тем, что, покрутив, отпустила сережку. Он рыкнул, такой знакомый и совершенно мужской звук удовольствия, от которого ее собственные соски затвердели. Стейси захотела, чтобы и у нее оказался пирсинг, желала, чтобы ее любовник мог вобрать его в рот, потянув, с силой посасывая ее соски.
Она потянулась и отстегнула поводок. Откинувшись вновь на спинку кресла, Стейси облизнула губы.
– Встань и разденься, Бен. Я хочу изучить твое тело, чтобы решить можешь ты или нет доставить мне удовольствие.