— Тётя Шура, — виновато сказал ей Качанов. — Мы ж не сами. Сказали стеречь — стережём.
— Ага, — ехидно ответила тётя Шура. — Людей грабить да вешать вас тоже кто-то заставлял. Это вы тоже не сами.
Тогда к решётке вплотную подъехал Павлов, кряхтя встал на слабых ногах и, схватив тётю Шуру за волосы, пихнул её внутрь камеры.
— Уймись, ведьма старая, — сказал он и скорей снова уселся в кресло.
— Это ты, падла, напрасно сделал, — послышался голос тёти Шуры. — Теперь я до тебя доберусь, сука буду. Пику заточу, привалю в натуре!
— Спаси нас, Колесо Изначальное, — пискнула Аня.
— Колесо, говоришь? — задумалась тётя Шура.
* * *
— Первое вооружённое столкновение произошло, ты говорил, когда вы не поделили сыворотку жизни, — сказал Башмак. — Значит, было второе? А может, и третье?
— Крупных, с большими потерями, не менее десятка, — ответил Завадский. — Это не считая мелких разборок и большой войны остатков гарнизона в Казармах с офицерами Комендатуры. Тогда оставшиеся в анклаве военные почти полностью перебили друг друга.
— Передохнём, — сказал Башмак, и они, сбросив верёвочные лямки, уселись на песок.
Александр Борисович привычно осенил их Ободом Колеса. Его коляску, чтобы колёса не проваливались в песок, укрепили на песчаных лыжах и тянули за собой на верёвках. Бывший заведующий сильно мучился в роли пассажира. Ему было стыдно. Он никогда ещё ни на ком не ездил. Он привык, чтобы ездили на нём.
— Как там Колесо, Александр Борисович? — задушевно спросил Башмак. — Поход наш одобряет?
— Не устаю возносить молитвы, — виновато улыбнулся Александр Борисович.
— От и ладушки, — сказал Башмак.
— Ну, ты отдохнул? — нетерпеливо спросил Завадский, вскакивая.
— Слышь, профессор. — Башмак разозлился. — Мне-то ведь волшебных инъекций не делали, дай посидеть минут десять.
Владимир Петрович, помолодевший лет на двадцать и полный энергии, снова сел и, чтобы заполнить неловкую паузу, снова стал рассказывать:
— Военные действия проходили всегда скоротечно, все берегли патроны, пополнять боезапас было негде. Постепенно установился порядок со своими законами в каждом населённом пункте и с центральным правительством на Главной Станции. Своеобразная федеративная форма управление.
— Что-то я ни о каких войнах вообще не слышал, — всё ещё раздражённо сказал Башмак.
— Потому что они все закончились задолго до твоего рождения, — терпеливо пояснил Завадский. — Спицы дождались, когда популяция шагателей уменьшилась до минимума, и начали политику жёстких социальных репрессий. Это ты уже немного застал. Публичные суды и массовые казни еретиков, слепое поклонение Колесу и шахматы как единственное колёсоугодное занятие.