— Уж не знаю, что за напасть там приключилась, но, видать, шибко к стенке припёрло, раз крепость здесь задумали ставить.
— Крепость им подавай, — забурчал басом хозяин болота, река там раньше была, да заилилась, застоялась, превратившись в зыбкую трясину, — для крепости гать нужна, чтоб обозы могли прибывать, чтоб войска в дозор выступать могли, а здесь нет этого. Не бывать крепости.
— А ты на что? Уж не поверю, что б ты тропу потаённую не смог указать.
— Нет таких троп здесь, чтоб телеги таскать. Пеший токмо и может.
— Нет, значит, сотвори.
— Легко сказать, да тяжко сделать.
Я вздохнул, в очередной раз запустив ладонь в густую бороду. Вот ведь язва он.
— Что смотришь с укоризной? — словно прочитав мои мысли, спросил Поседень, — я тебе не всесильный.
— Ежели поднатужишься, то сможешь, — ответил я ему.
— От натуги пуп можно надорвать.
— Даже если надорвёшь малость — не страшно. Я тебе за это рядом с собой идол поставлю. Я не жадный.
— Не нужен мне столб, — басовитым тягучим гласом ответил Поседень.
— Нужен, — ответил я, — чтоб люди ведали, кто здесь хозяева, а то знаю я их, вмиг распоясаются.
— Время говорят другое, — снова заговорил старый бер, — люди изменились. К югу от нас Дубомир всё зверье под себя подмял, и почти все сухие леса. Вверх по течению Топи город нынче стоит. Ежели сороки не блядословят, в нём народу тьма по великому счёту.
Я промолчал, обдумывая сказанное.
— Птахи перелётные молвят, что бой был страшный этой зимой, — добавил бер. — Земля кипела и ходила волнами, людишки в пар и дым за одно мгновение обращались. Тысячи и тысячи сгинули. И не токмо смертные, но и боги. Ты бы сам оглядел, что творится.
— И то правда, — кивнул я, — надо сей град узреть.
— Дозволь я с тобой, дядька, — тут же взгоношилась Лугоша, — у меня и платьице есть добротное. Ну, дядька, дозволь.
Ручейница подскочила ко мне и повисла на рукаве, преданно глядя в глаза. Одним ладом — свербигузка.
— Дядька, ежели нельзя в человечьем обличии, то я векшей обернусь али горностаем. Буду из котомки выглядывать.
— Пойдёшь, но только помни, от меня ни на шаг, — кивнув, дал согласие я. — Быть может, и у тебя хотение возникло в путь отправиться?
— Мне и здесь неплохо, — тихо качнул косматой головой старый седой бер, чья шерсть больше на мох выцветший болотный похожа была. — Я лучше зверье созову. Из них потолковее избрать надо, тех, кому разум дарить сподручнее будет. За людом пришлым глаз да глаз нужен.
Я кивнул и встал со ступеней крыльца. Отправляться надобно, и чем скорее, тем лучше. Ежели не брехал Градислав, то чудной образ у меня буде для нынешних поколений смертных, но и большого страха не будет, коль духи открыто средь них живут. Знай себе помалкивай да поглядывай.