Стрелец замолчал и попятился немного. Длань его легла на пищаль, висящую на ремне, перекинутом через плечо. Я вскинул бровь. Что удумал этот человек? Так разумею, что он принял меня за лазутчика этого ворога, с которым бились мы сейчас смертным боем. Якобы мы деланно спасли их, подослав зверей, а потом, получив доверие, прошли с ними.
— Документики, пожалуйста, — произнёс он насупившись.
— Дядька, пошто это он так? — изумилась Лугоша, начав переводить взгляд, то на меня, то на человека.
— Нет документиков у меня. Потерял, — ответил я человеку спокойнейшим голосом, думая как быть дальше. Не было у меня никаких документиков никогда, я даже слова сего не знаю, но ежели они так важны, то буду молвить, что были. Ежели дойдёт до схватки, то я всех смогу побить насмерть, да не надобно мне это в сей час.
— Петя, — подошёл к десятнику совсем молодой чародей, держа в руках непонятную вещицу, похожую на сундучок, — скан показывает отрицательное значение маркера орды. Это не шпионы.
Видимо, колдуну такая же дума пришла, что и мне.
Десятник расслабился, отпустив оружие.
— Извините, все напряжены до предела. То теракты в супермаркетах, то охотник за головами орудует. Но я вас, всё же, обязан записать, так надо.
Я кивнул.
— Раз полагается, делай.
Пётр, Иванов сын, достал из кармана зеркальце, схожее с тем, что у Градислава было, только по более, и начал в светлое стекло перстом тукать. Лугоша, вцепилась мне в рукав и привстала на цыпочки, стараясь рассмотреть, что там деется.
— Значит, вы Яробор. Так? — он поднял на меня глаза, — Это должность такая или профессия. Вы же жрец, так понимаю.
— Жрец, — кивнул я, зло глянув на хихикнувшую Лугошу, заставив ту подавиться. — А Яробор, то имя моё.
— Хорошо, — протянул стрелец, ещё раз тыкнув в зеркальце.
Только чего тут хорошего, я не понял. Чем худо может быть от имени, да от чина.
— Отчество? — продолжил он спрос.
— Двулесович я.
— Поляк? — спросил стрелец у меня.
— Лешак, — ответил я ему в тон, сжав ладонь Лугоши, чтоб та не рассмеялась на всю округу.
— Не смешно, — немного обидчиво произнёс человек. — Запишем, что поляк. Фамилия?
— Кому?
— Рода чьего будете?
— Велесов внук.
— Какого божества вы жрец? Учтите, что легальны только те последователи, чьи боги есть в утверждённом министерством по паранормальным явлениям перечне. Остальные являются экстремистскими.
Я замер, не зная, что ответить, а рядом вздохнул и поднял глаза к небу чародей.
— Петь, это нелюди. Это уже по моему ведомству.
— Нелюди? — растерянно спросил, стрелец, а потом посмотрел в зеркальце. — Тьфу ты. Ладно, занимайся. Мы дорогу расчистим. Только ты недолго, надо, это, того, съё…, убираться отсюда, — поперхнулся он, опуская бранное слово.