Но он только еще больше напыжился и выпятил грудь, собираясь сказать ей еще какую-то гадость. Но не успел. Маркиза схватила со стола кнут, с которым ездила верхом, и принялась хлестать его по лицу, заставляя изрыгать проклятия.
Но едва он выхватил из ее рук кнут, решив ответить ей тем же, как она приказала:
— Вяжите его!
К негодованию мажордома, из гардеробной выскочили трое здоровенных мужланов и быстро связали его, добавив от всей души увесистых тумаков. Но от этого самоуверенности у него не убавилось.
Стоя перед маркизой со связанными руками, с расквашенным носом, он все равно глумливо вопросил:
— И что вы собираетесь со мной делать? Отвезете в магистрат? Или к Медиатору? Но тогда я всем расскажу, что Беллатор — ваш любовник! И позор до конца жизни вам обеспечен! От вас отвернутся все ваши родственники и друзья!
Мужчины замерли от таких откровений, сумрачно глядя в пол и ожидая ответа хозяйки.
— У меня нет ни родственников, ни друзей. — Холодно ответила ему маркиза. — Это вам прекрасно известно. И мне безразлично, кто от меня отвернется. И отвезу я тебя не к ним. Я отвезу тебя в монастырь Дейамор. Думаю, там знают, что делать с такими наглецами, как ты.
Мажордом еще не понял, что это для него значит.
— В монастырь Дейамор? Да пожалуйста! С удовольствием увижусь с матерью настоятельницей! Говорят, она до сих пор блистает неземной красотой. Хотя и не молода уже.
Маркиза с негодованием взмахнула рукой:
— Заткните ему его гнусный рот, запихните в мешок и бросьте этого глупца в карету!
— Меня будут искать! Не думайте, что можете безнаказанно творить произвол! — мажордом изо всех сил уворачивался от кляпа, который засовывал ему в рот грум. Но, наконец, он был вынужден замолчать, свирепо крутя глазами.
Маркиза не могла удержаться от смеха, настолько потешным он выглядел.
— Ты прав, произвол безнаказанным не останется! Учти, если с Беллатором что-то случится, ты будешь казнен на площади, но перед этим три дня простоишь там голым, и каждый прохожий будет тыкать в тебя палками, ножами и зажженными факелами. И мухи будут ползать по твоим гноящимся ранам.
Такой исход в пустую голову мажордома никогда не приходил, но он продолжал хорохориться. Ему столько было обещано, что в его душе перепутались понятия добра и зла. Он был уверен, что Медиатор с семейством только колосс на глиняных ногах, угнетающий страну. Стоит толкнуть посильнее, и к власти придут те, кто этого заслуживал по праву рождения.
Ухмыльнувшись, конюх уверенно накинул на бывшего мажордома большой мешок из-под овса, швырнул его на пол и затянул узел.