Себастьян выглядел немного виноватым.
— Возможно, у меня была недолгая интрижка с его женой, — признался он, — за несколько лет до того, как я женился на твоей матери.
Габриэль необдуманно ударил по мячу и биток начал бесцельно вращаться по столу.
— Теперь репутация девушки пострадала, и я должен на ней жениться. Хочу добавить, что сама мысль об этом заставила её вопить в знак протеста.
— Почему?
— Возможно, потому, что я ей не нравлюсь. Как ты можешь себе представить, я вёл себя не слишком очаровывающе, учитывая обстоятельства.
— Нет, я спрашиваю, зачем тебе на ней жениться.
— Потому что это благородный поступок, — Габриэль на мгновение замолчал. — Разве не этого ты от меня ждёшь?
— Отнюдь нет. Твоя мать ждёт, что ты так поступишь. Однако, я совершенно не против бесчестного поступка, если после этого тебе всё сойдет с рук. — Наклонившись, Себастьян оценил ситуацию, сощурив глаза, прицелился и мастерски забил красный шар в лузу. — Кто-то должен жениться на девушке, — небрежно сказал он, — но необязательно ты. — Достав красный шар, он вернул его на отметку, чтобы ударить ещё раз. — Мы купим ей мужа. Сегодня большинство дворянских семей по уши в долгах. За определённую сумму они с удовольствием предложат одного из своих отпрысков с родословной.
Уставившись на отца, Габриэль обдумывал эту мысль. Он мог навязать Пандору другому мужчине и сделать её чужой проблемой. Ей не придётся становиться изгоем, а Габриэль продолжит жить, как и раньше.
Вот только…
Вот только, он не мог перестать думать о ней, она засела в голове, словно навязчивая мелодия. Он стал настолько одержим ею, что не посещал любовницу, зная, что даже обширный репертуар Нолы не сможет его отвлечь.
— Так и? — настаивал отец.
Озабоченный размышлениями Габриэль медлил с ответом.
— Идея имеет свои достоинства.
Себастьян вопросительно на него посмотрел.
— Я скорее ожидал слов в духе: «Да, дорогой боже, я сделаю всё, чтобы не провести всю жизнь, прикованным к девушке, которую терпеть не могу.»
— Я не говорил, что не могу её терпеть, — раздражённо сказал Габриэль.
Себастьян оглядел его, слегка улыбаясь. Через мгновение он осторожно спросил:
— Она приятной внешности?
Подойдя к буфету, Габриэль плеснул себе бренди.
— Она чертовски прекрасна, — пробормотал он.
Становясь всё более заинтересованным, отец снова задал вопрос:
— Тогда, что с ней не так?
— Она маленькая дикарка. Физически неспособна следить за языком. Не говоря уже об эксцентричности: ходит на балы, но никогда не танцует, только сидит в углу. Двое из парней, с которыми я вчера выпивал, сказали, что они до этого приглашали её на вальс. Одному упрямица сказала, что на днях ей лошадь отдавила ступню, а другому, что дворецкий случайно заехал дверью по её ноге, — Габриэль сделал глоток и мрачно подытожил: — Неудивительно, что она — желтофиоль.