До нее как-то не получается.
Бредя до ванной, я не только прислушивалась, но и принюхивалась. Когда у меня дома ночует Виктор, он, очень точно подгадывая время моего пробуждения, всегда стабильно, обязательно и несомненно жарит яичницу. Такая у него визитная карточка. Сегодня я ожидала того же, но, очутившись перед дверью ванной комнаты, вдруг сообразила, что из кухни яичницей и не пахнет, хотя там кто-то, несомненно, был: слышалась негромкая музыка из приемника.
Заинтересовавшись причиной нарушения традиций, я толкнула прикрытую кухонную дверь и заглянула за нее.
А на кухне сидела Маринка! Совершенно одетая!
Глазки мои невыспавшиеся сами собою раскрылись широко и удивленно. Еще бы: Маринка встала раньше меня! Пришла на кухню! Умылась-оделась! А запаха кофе не чувствовалось!
Либо это чудо – либо шиза. Либо молиться – либо вызывать «Скорую». Что делать – непонятно, но не молчать же, как дурочка, и я тихонько откашлялась.
– Ты это чего, а? – опасливо спросила я, не рискуя даже приблизиться.
Маринка посмотрела на меня и затушила сигарету в пепельнице.
– Полный абзац, – сказала она с непонятным выражением лица.
– Да? – спросила я. – А почему?
– А вот потому, – ответила она, побарабанив пальцами по столешнице, – представляешь, сволочь какая? Только я к нему привыкла, так он взял и застрелился!
Я схватилась за сердце и сползла вдоль косяка на пол.
– Как? – прохрипела я. Мысли у меня испуганно заметались. Я ничего не могла сообразить, понимала только, что случилось что-то страшное и кошмарное.
– Как застрелился? – повторила я, с трудом обретя способность говорить четко и ясно.
– Из пистолета, – ответила Маринка, встала и потянулась, поскрипывая суставами, – я как увидела, так расстроилась, что заснуть не могла. Ворочалась, ворочалась, а! – Она махнула рукой и подошла к плите. – Тут Виктор копошился со сковородкой, я его выгнала к чертовой матери, чтобы не мешал переживать.
Услышав про живого и здорового Виктора, я встала и туже затянула пояс халата.
– Кто это там у тебя застрелился, зараза? – спросила я максимально ласковым тоном, чтобы не раздражать Маринкину крышу, явно съехавшую набекрень.
– Малдер, кто же еще, – ответила она, ставя чайник на плиту.
– Какой еще Малдер? – Я ничего не понимала из того, что она мне говорит, но было ясно, что у Маринки наступил очередной бзик.
– Из «Секретных материалов», ну «Х-файлы», ты не смотришь, что ли? – Маринка недоуменно посмотрела на меня.
– Тьфу! – ответила я и, повернувшись к ней спиной, раздраженно прошастала к ванной.
– Это он прикинулся, – догадалась я, выкрикнув из коридора, – чтобы расследование провести.