Делать было нечего. Арлина вышла на лестницу, но старик окликнул её.
– Возьми, – обронил он, протягиваясь девушке нож.
По лестнице Арлина шла уже шестой раз за день. На этот раз не спешила, копила силы для подъёма. Когда же оказалась на улице, то оценивающим взглядом окинула увитые плющом стены замка, примерилась к самому жирному и сочному и смело отрезала требуемый кусок. Наученная горьким утренним опытом, возвращаться в Ледяную башню девушка, однако, не торопилась, а отрезала ещё кусок и ещё. Когда же охапка стала такой огромной, что плющ начал валиться из рук, Арлина сунула нож в карман и вернулась на винтовую лестницу.
– Умнеешь, – одобрительно кивнул Тайернак, оценив запасы плюща. – Хватит на несколько раз. Теперь разводи огонь и заливай росу заново.
Опустошив чан, Арлина с грустью посмотрела на стремительно заканчивающаяся росу в ведре и плеснула в котёл третью порцию. Алые язычки пламени весело заплясали, нагревая кристально чистую воду до лопающихся пузырьков.
– Плющ, как путы. – Старик встал рядом с Арлиной и смотрел, как та отмеряет три фута и осторожно опускает растение в кипящую жидкость. – Он крепкой цепью обмотает того, кого надо выдернуть из лап смерти, и будет тянуть. Смоченный росой, словно слезой, плющ так просто не разорвать. Миллионы тонких нитей слабы по отдельности, но вместе их никому не сломать. Порвётся одна – другие выстоят. Вот для чего нам нужен плющ.
– Поняла, – ответила Арлина, наблюдая, как к потолку поднимаются клубы белого пара. – А когда он станет сизым?
– Жди, – ответил Тайернак и холодным пальцем коснулся пряди вьющихся волос Арлины, убирая их с её плеча на спину. Девушка дёрнулась и недовольно покосилась в сторону колдуна. Тот же, как ни в чём не бывало, развернулся и, крепко держа в руке трость, прошёл к окну.
– Кажется, пар начал сереть, – пробормотала Арлина, наблюдая за темнеющими змейками, вздымающимися вверх.
– Снимай с огня, – скомандовал Тайернак и, подойдя к девушке, лихорадочно дующей на обожжённые пальцы, заглянул в котёл и скривился. – Это гороховая каша какая-то, а не волшебный эликсир. Грибо, поди-ка сюда.
Нехотя оторвавшись от книги, чтение которой шло запоем, Грибо заковылял на кривых когтистых лапках к остывающему чану.
– Глянь-ка, – попросил старик, тыча тростью в бурлящее месиво. – Что это, по-твоему?
Горгулья вытянул приплюснутую морду, сунул её в котёл, повёл широкими ноздрями и высунул язык.
– В голодные годы готовили лучше.
– Вот и я так думаю. С плющом перебрала. – Старик кинул ехидный взгляд на приунывшую Арлину и вынес приговор, который девушка боялась услышать больше всего на свете. – Выливай, промывай котёл и начинай заново.