Так, Надюша побежала вниз, а Чайкина достала замысловатой формы ключ, открыла встроенный в стену огромный сейф, напоминавший антиквариат родом из начала двадцатого века, а не современное высокотехнологичное устройство, и положила туда договор.
– Здесь наши документы будут в сохранности, – сказала Галина Андреевна и повернула ключ.
– Что за ретроградство? – Смюрдофф насмешливо поднял бровь. – Чем плох биометрический замок, который откроет сейф, просканировав ваше лицо?
– Как ни странно, Мэтью, но Галина права, – с легкой улыбкой проговорил майор. – Это у вас цивилизованная страна. А здесь – Тартария. Злоумышленники воруют трехмерные оттиски лиц из наших баз данных, иногда обманом снимают их с жертв. И потом воспроизводят личность перед биометрическим замком.
– Неужели? Какой ужас. И правда, Тартария!
– Раньше воры использовали голограммы, а когда наши системы научились различать иллюзию и реальность, то эта мразь принялась печатать трехмерные макеты головы на принтерах. Причем точность поражает! Вплоть до малейших пор, до волосков. А теперь они даже имитируют мимику при помощи встроенных в такую голову специальных электродов.
– Находчивая сволочь тут обитает, в общем, – ухмыльнулась Чайкина. – А мой ключик никому просто так не воспроизвести. Он особенный, – и спрятала ключ в сумочку с биометрическим замком.
– Ну, сумочку могут свистнуть, – проговорил Клецка с застенчивой улыбкой.
– Товарищ майор, что ли? – вставил Свиристелов, и вся компания захихикала. – Некоторые моменты из договора, впрочем, стоило бы прояснить. Для общественности, так сказать.
– Не стоило бы, – грозно произнес майор, и в воздухе тотчас повисло тяжкое молчание.
Меж тем на стол было подано. Нет смысла перечислять яства, которыми баловала себя Чайкина и ее почтенные гости. Одно лишь можно сказать, что, сильно устав за день, они приступили к ужину с двойным аппетитом. Оттрапезничав и подняв пару тостов за успех сделки, вся компания развалилась в креслах и на мягких венских стульях и пустилась в непринужденные беседы.
– Отчего у вас форма такая серая, майор? – спросил Смюрдофф. – У нас вот вовсю переходят на универсальный камуфляж, который сам подстраивается под цвет местности.
– У нас немного иные задачи, – майор потупил взгляд, и внимательный наблюдатель мог бы заметить, что он смутился. – Наша серая форма тоже в некотором роде универсальна. Как вы знаете, в Тартарии повсюду дым и смог – горят то свалки, то заросли борщевика, которые мы безуспешно пытаемся выжечь.
– В нашем правительстве подсчитали, чего будет стоить уничтожение борщевика, – добавила Надюша. – Мало того, что это приведет государство к экономическому краху, так еще и весь мир – к экологической катастрофе. Либо из-за химикатов, которые с осадками распространятся по всей планете, либо из-за последствий пожаров. Если внезапно заполыхают все заросли тартарского борщевика, то это поднимет в воздух такое количество дыма и пепла, что наступит что-то наподобие ядерной зимы. Да и мы тут все задохнемся. Потому все, что лордхан может делать, это ставить кордоны и заграждения на границах Тартарии, чтобы не допустить распространения борщевика в другие страны и в те районы нашей страны, которые еще не охвачены бедствием. Благо, нам помогают развитые страны.