Нессиме пораженно застыла, не в силах вымолвить ни слова, а служанки позади нее и вовсе сжались от ужаса. Но когда Тайли стала приближаться к ним, все трое шустро выскочили в коридор и исчезли в неизвестном направлении. Девушка раздраженно передернула плечами, стряхивая с себя гнев и агрессивные лисьи черты, и постучалась в княжеские покои. Заходя внутрь, Тайли думала о том, что эта стычка с княжной стала первой в веренице, что не заставит себя ждать.
Как Тайли и предполагала к своей досаде, князь пожелал провести свою последнюю холостую ночь с ней.
Она покорно исполняла все его прихоти и пожелания, ненавидя каждую секунду свое предательское тело, которое так жаждало мужских прикосновений. Лиса в ней требовала ласки, и Тайли в который раз не могла долго ей сопротивляться — слишком сильным становилось желание. Потребность брала верх над разумом, и девушкой полностью завладевали чувства, ощущения.
Князь всегда и во всем предпочитал доминирование, но в страсти он уступал место своей Тайли. В сексе она становилась дикой, ее первобытная чувственность вырывалась на поверхность, и она раз за разом возносила обоих к таким высотам наслаждения, коих князь никогда не испытывал с остальными любовницами. Тайли была уникальна, единственна и неповторима. Горяча и неуправляема, как бушующее пламя, своей страстью она почти полностью иссушала его, и Анкалион за это боготворил ее. Он не хотел, чтобы окружающие заподозрили, что с каждым годом Таллиата все больше и больше завладевает его сердцем, становится его слабостью, и старался как можно реже звать ее в свою постель, хотя тело и молило об обратном.
Он знал, что кицуне ненавистна каждая ночь с ним, но всякий раз, когда тело предавало ее, он ликовал. Князь снова и снова доказывал ей, что владеет полностью ее плотью, и скоро ему подчинится и ее душа. Может он и полюбил ее за то, что она, спустя два века, все еще сопротивлялась ему. И он задавался вопросом, какими станут его чувства, когда Тайли все же сдастся? Будет он так же любить ее или отшвырнет, как сломанную игрушку?
Поздно ночью, когда Анкалион вполне насытился горячей наложницей, он позволил ей лежать рядом и ласкать тонкими пальчиками его грудь. В такие ночи Тайли до утра не покидала княжескую кровать. И сейчас, лежа под боком у своего поработителя, она решилась задать волнующий ее вопрос.
— Господин…
— Ммм… — Сонно ответил князь.
— Могу я узнать?
— Можешь. Спрашивай, моя сладкая Тайли.
— После вашей свадьбы, какова станет моя участь? — После этих слов, сорвавшихся с ее губ, Тайли замерла, со страхом ожидая ответа.