лежит. И там черным по белому сказано: для того, чтобы ездить как положено, надо завести двигатель. Ну и подробненько — что да как для этого делать.
И название умные люди для этой инструкции придумали хорошее: Священное Писание. Убедительное. Чтобы в глаза бросалось.
Но не замечает инструкции этот наш то ли дикарь, то ли ребенок. Он и читать-то умеет через пень-колоду. И к тому же живет в своем собственном воображаемом мире. Все по-своему понимает. В соответствии со своими представлениями. И уж если и начнет инструкцию читать, то такого там “вычитает”, что лучше б уж и в руки не брал. А то ведь окончательно все доломает.
И ведь знали те, кто эту инструкцию по эксплуатации писал, кому она в руки попадет. Чувствовали, что добром дело может не кончится. Но проблема в том была, что инструкцию пришлось составлять в расчете на всех сразу, чтобы ее как бы любой “автомобилист” сумел понять — и тот, который несколько тысяч лет назад жил, и современный, и будущий. Но как это сделать, если у каждого поколения “водителей” свои собственные заморочки? И каждая компания живет в собственном воображаемом мире?
Инструкцию мудрые люди писали, и вышла она хорошей. Но, так как трудно описать реальные вещи и втолковать их тем, кто живет в нереальном мире собственного воображения, то мало кто из “водителей” что в ней понял. И тех немногих, кто понял и пытался другим объяснить, снова не поняли.
Да это и не мудрено. Сами подумайте: если дать, скажем, шестилетнему ребенку, только вчера выучившемуся читать, сложную техническую документацию, и предложить на основе ее изучения начать эксплуатировать описываемый в ней агрегат или прибор — тот же автомобиль, допустим, — что из этого получится? Ведь мало того, что ребенок еще половины слов не знает, он и мир видит и представляет себе совершенно по-другому, чем взрослый. Хорошо еще, если благополучно все закончится. А возможен и летальный исход.
К тому же документация, если в ней использовать конкретные технические термины, быстро устаревает. Через двести лет, может быть, и гайку уже будут звать не гайкой, и шестеренку назовут по-другому. А здесь инструкция на многие тысячелетия создавалась. Поэтому записали составители свои инструкции не в виде технических терминов, смысл которых мог быть утрачен, а в виде всяких рассказов, историй и повествований. В частности, и о реально происходивших событиях. А остальное — в виде притч и аллегорий.
Но даже и реально происходившие события записывали не какие попало, а те, которые можно было использовать в качестве инструкций.