Испытывая чувство глубокого удовлетворения от того, что избранный мною путь, над которым я много раздумывал, одобрительно встречен столь выдающимися личностями, как адмирал лорд Кейт и капитан Мэтленд, я принял данное мне предложение и проследовал на борт «Нортумберлэнда». Но, однако, в письме на имя его светлости своё согласие сопровождать Наполеона в качестве врача я обусловил тем, что всегда буду считаться британским офицером, находящимся в списке морских врачей с полной оплатой денежного содержания, выплачиваемого британским правительством, и что буду волен покинуть столь специфическое место службы в том случае, если найду его несовместимым с моими пожеланиями.
Во время плавания, которое продолжалось около десяти недель, после первой недели Наполеон не особенно страдал от морской болезни. До обеда он редко появлялся на палубе. В десять или в одиннадцать часов утра он завтракал в своей каюте, стоя у стола, и значительную часть дня проводил за чтением и делал записи в тетради. До того как сесть за обеденный стол, он обычно успевал сыграть партию в шахматы и затем из чувства уважения к адмиралу примерно час отводил обеду: затем ему подавали кофе, после чего он покидал сотрапезников и отправлялся на прогулку по палубе в сопровождении графа Бертрана или графа Лас-Каза, в то время как адмирал и остальные участники обеда продолжали оставаться за обеденным столом час или два. Прогуливаясь по верхней части палубы, зарезервированной для офицеров, он нередко обращался к тем офицерам, которые понимали французский язык, и беседовал с ними; и часто задавал г-ну Уордену (врач «Нортумберлэнда») вопросы, касающиеся наиболее распространённых заболеваний и способов их лечения. Иногда он проводил время за карточным столом, играя партию в вист, но обычно отправлялся в свою каюту в девять или десять часов вечера. Таков был его однообразный распорядок пребывания на корабле в течение всего плавания к острову Святой Елены.
Прибыв к острову Мадейра, «Нортумберлэнд» остановился у входа в порт Фуншал, а к берегу был отправлен фрегат «Гавана», чтобы пополнить запасы провизии. В течение всего времени, когда мы стояли в открытом море, подняв якорь, дул неистовый ветер сирокко, нанесший громадный урон виноградникам острова. Нам сообщили, что некоторые невежественные местные жители из чувства суеверия приписывали присутствию Наполеона происхождение всех этих местных бед. Граф Бертран направил заказ в Англию на покупку для Наполеона от 1400 до 1500 книг.
Мы прибыли на остров Святой Елены 15 октября. Ничто не может вызвать большего чувства запущенности и отвращения, чем внешний вид этого острова. Когда мы стали на якорь, то ожидали, что Наполеона пригласят остановиться в «Континентальном доме», загородной резиденции губернатора, — до того времени, пока не будет готов дом для него: поскольку прежде всех знатных пассажиров, посещавших остров, неизбежно приглашали гостить в этой резиденции. Существовала, возможно, некая убедительная причина, вследствие которой подобная обходительность не распространялась на Наполеона.