— Флейм...
— Мне нужно погасить пламя, Мэдди. По-другому, бл*дь, никак.
— Как пожелаешь, — ответила я и направилась в ванную. Когда я убиралась там вчера, то мне потребовалось время найти полотенца. Они были в шкафу, и я знала, что он никогда не открывался. Полагала, он не использовал их.
Подойдя к огромной ванне, я включила только кран с холодной водой, коснувшись ее, вздрогнула от холода. У меня в голове не укладывалось, как Флейм мог вытерпеть такой холод. Не понимала, как может быть приятно сидеть в воде с такой температурой. Но затем мое сердце ухнуло вниз, когда я догадалась о причине.
Это причинит ему боль, от которой он будет еще больше страдать. Я зажмурилась из-за возникшего в голове изображения: Флейм сидит здесь ночью, заставляя свое тело находиться в такой холодной температуре, чтобы успокоить пламя, которое так отчаянно его мучило.
Из ниоткуда во мне проснулась злость. Я была зла на мужчину, который сделал это с ним. Была зла на то, что никто не сказал ему, что в нем нет зла. Что в нем было совсем другое.
Оставив ванну наполняться, я вернулась в главную комнату. Флейм развернулся, смотря в сторону ванной. Я остановилась, когда его темные глаза вперились в меня и он выдохнул в облегчении.
— Ванна наполняется. — Я указала на кухню и сказала: — Я буду готовить. Тебе нужно есть, чтобы восстановить силы.
Пустое выражение лица Флема ничего не выражало, затем он сказал:
— Я так устал. Ощущаю слабость во всем теле. Я, бл*дь, ненавижу так себя чувствовать.
— Понимаю. Мы поставим тебя на ноги. Снова сделаем тебя сильным.
— Мы? — переспросил он.
Я достигла кухни, но оглянулась, чтобы ответить:
— Да. Мы. Я здесь, чтобы заботиться о тебе. Помочь тебе почувствовать себя лучше. — Я наблюдала за его реакцией и спросила: — Ты понимаешь?
Флейм кивнул, потершись бородатой щекой о древесину, и сказал:
— Ты остаешься здесь со мной. Пока мне не станет хорошо. — Я улыбнулась, когда начала готовить еду, и Флейм добавил: — Моя Мэдди. — Мое сердце парило от мечтательности в его хриплом голосе и слезы зажгли мои глаза.
Он назвал меня своей. Отдал мне свое сердце, как и я отдала ему свое.
Тишина была тяжелой, повиснув в воздухе, и не оборачиваясь, я прошептала:
— Мой Флейм.
Я уловила, как он резко втянул вдох, но сфокусировала свой взгляд впереди. У меня не было смелости посмотреть на него, я боялась разрушить момент.
Я начала резать овощи, до которых не дошли руки вчера, и налила воду в кастрюлю для кипячения.
Готовка помогала мне прояснить мысли, помогала сосредоточиться.
Когда овощи начали закипать, я вошла в ванную и выключила кран. Опустив руку в чашу, машинально отдернула ее. Вода была ледяной.