Да к черту приличия и того, кто их придумал. Думаю, что сейчас нам обоим до лампочки.
Используя магию, я зову к себе разноцветные карандаши Калли и лист бумаги, и затем начинаю рисовать, изливая свое отчаяние в рисунок. Картинка обретает черты здоровой Калли — так, как я хочу, чтобы она выглядела.
Я уйду, как только закончу, — обещаю я себе.
Не по чистой случайности портрет занимает у меня больше нужного. Дорисовав его, я по воздуху несу портрет на компьютерный стол.
Осторожно я ползу ближе к Калли, кладя руку ей на лоб во второй раз за вечер. У нее все еще жар.
Не могу уйти сейчас. До тех пор, пока не убежусь, что ей становится лучше, а не хуже.
Поэтому, используя немного магии, я делаюсь невидимым. Если она проснется, то увидит пустую комнату. Но я все еще буду тут.
Каждый раз, кода вода в стакане заканчивается, я заполняю его снова. Каждый раз, когда Калли спихивает одеяло, я понижаю температуру в комнате, и, когда она начинает дрожать, нагреваю вновь. И постоянно слежу, чтобы рядом с ней стояла тарелка горячего бульона.
Где-то посреди глубокой ночи, когда мне стоило бы уйти, меня впервые ударило в голову…
Я люблю ее. Эти слова просто возникают у меня в голове.
Я люблю ее.
Это не какое-то порождение нашей связующей магии, запиханное мне в горло. Это даже не роман. Это любовь до тех пор, пока кожа не иссохнет на костях. Любовь до и после этого. Она не похотлива, эгоистична или мила. Это то, что задерживает меня быть с Калли, когда должен вместо этого собирать долги или править королевством, потому что не могу вынести мысли, что она больна и одна. Любовь заставляла меня избегать ее комнаты каждый раз, когда Калли подходит ко мне слишком близко, потому что эмоции сильнее меня — сильнее самой ночи — и я хочу для нее того, что мое существо не может дать, например шанса быть нормальным подростком.
Это любовь ее сердца и разума поверх внешности.
Я уже давно знаю, что влюблен в нее, но никогда не признавал этого до настоящего момента. Даже не осознавал, что эти три слова, которыми бросаются люди, созданы, чтобы объяснить эту глубокую и бесконечную эмоцию.
Милостивые боги, я люблю ее.
Глава 16
Корона из светлячков
Декабрь, восемь лет назад
Ветры побережья Острова Мэн обдувают нас с Калли, когда мы стоим на внешней территории кампуса. Перед нами, за низкой стеной, земля обрывается, в которое бушующее море бросается снова и снова.
Калли смотрит через лужайку на своих ровесников, пока те ходят туда-сюда между общежитием и самим замком.
— Они не видят нас, — говорю я, подходя ближе. Мне приходится скрывать свое присутствие ради предосторожности. Я бегал по опасным кругам, и не могу позволить злому клиенту воспользоваться ею, потому что был замечен с нею. — Но, тебе ведь все равно, да?