— Две? — спросил Бажин, замерев.
Маша мотнула головой. Опять показала два пальца. И еще два.
— Две по две?
— Угу, — кивнула и со всхлипом, спрятала раскрасневшееся лицо в полотенце.
Надо бы рвануть к ней, но все тело словно отяжелело от этой новости.
И, вроде бы, не новость же… Ждал этого и хотел. Весь день только об этом думал. Представлял, как от радости будет до потолка прыгать, а сейчас с места не мог сойти.
В следующий момент, с трудом сбросив с себя оцепенение, подошел к ней, забрал полотенце и, взяв за лицо, стал целовать. Щеки, глаза, губы.
Порывисто, нежно, с внутренним надрывом, который Машке сразу передался, и она стала подвывать еще громче. И слезы потекли сильнее, совсем безостановочно.
— Оно само, — вздохнула между поцелуев, оправдывая свой неуместный рёв. — Я не хочу плакать… это же радость… оно само… Ой, господи, как мне страшно, — взвыла она, вцепившись в его плечи.
Бажин вынес ее из ванной и уложил на кровать. Она не отпустила его, а прижала к себе дрожащими руками, будто спрятавшись под его большим и сильным телом.
— Машуля, успокойся. Ну, всё… всё… — Погладил ее по голове, убрав волосы от заплаканного лица.
Машка последний раз всхлипнула, вздрогнула всем телом и задержала дыхание. Вся сжалась, словно стараясь внутри стать тверже, и прошептала:
— У нас ребенок будет. Малыш.
— Угу. Дети — это цветы жизни. Надеюсь, ты плачешь от счастья.
— Бажин, вот что ты несешь? — спросила она, затаенно радуясь растерянности, которую он не мог скрыть.
— Чушь несу.
Машка, наверное, ждала от него каких-то громких слов, а он всё еще не мог говорить. Не знал, что сейчас нужно говорить.
— Ты рад?
Виталий вместо ответа улыбнулся. Такой улыбки она у него не видела никогда. Улыбнулся так, что ей стало стыдно плакать и стыдно спрашивать, рад ли он.
Будто чтобы почувствовать сильнее его радость и проникнуться ею, Маша тронула его лицо. Погладила по щеке, коснулась пальцами губ, которые все еще улыбались.
— Манюня моя беременна, это ж надо. — Как будто не веря, окинул ее с головы до ног новым взглядом.
Машка засмеялась. Хотела что-то сказать, но оборвалась, услышав, что у Бажина звонил сотовый.
— Как всегда, — проворчал Виталий, приподнимаясь и вынимая сотовый из кармана брюк, — не дадут насладиться моментом… Да, Роман… Давай, жду тебя, — коротко бросил в трубку и снова прижал Машку к кровати.
Она закинула ногу ему на бедро, обвила руками шею, и они стали целоваться. Целовались, пока не задышалось обоим тяжело и возбужденно.
— Ты очень рад, что я забеременела, я прям это всем телом чувствую.