— Моей радости нет предела.
Стянул с нее свитер. Провел кончиками пальцев по груди, глядя, как нежную кожу стягивает россыпь мурашек.
— А я думаю, чего это ты такая чувствительная стала… Да? Сильнее же, чем обычно?
— Да. Сильнее.
— Нам теперь вообще кайфово будет. Ты хорошо себя чувствуешь? — Осторожно погладил ее живот.
— Да. отлично. Кстати, я раньше всерьез думала, что заниматься сексом, будучи беременной, это кощунство.
Бажин засмеялся:
— Ты и сейчас так думаешь?
— Нет. Я так совсем не думаю. Вот совсем, — усмехнулась. И предупредила, когда его горячая ладонь двинулась ниже под джинсы: — Так, Бажин. Сам же сказал, что сейчас Рома приедет.
— Мы успеем, пока он приедет.
— Если секса не будет, то лучше меня вообще не трогай, даже не прикасайся.
— Буду трогать. Вот именно сейчас я тебя хочу всю потрогать.
Сейчас как никогда хотелось трогать и ласкать ее всю. Потому что только в сексе рождается самая острая, самая вожделенная близость между мужчиной и женщиной. Такой больше нигде не найти, ни в чем. Она особенная, спаянная из вскриков и стонов, сотканная из сладости единого на двоих удовольствия…
ГЛАВА 21
— Маша, нам нужно кое-что решить до приезда Романа, чтобы я дал ему соответствующие распоряжения.
Машку сразу напряг тон, каким Виталий начал разговор. Ей привычнее слышать готовое решение, а сейчас в его голосе была не то что неуверенность, но осторожность.
— Давай, конечно, — несмотря на затаенную тревожность, Маша улыбнулась и присела на диван, удобно вжавшись в угол.
— Если ты хочешь, можешь уехать, — сказал будущий муж, и от такого заявления она оторопела. Бажин продолжил, четко и аккуратно проговаривая слова, будто боялся, что его не поймут и не расслышат: — Я имею в виду, что если ты считаешь, что так будет лучше… и если ты действительно этого хочешь, то я увезу тебя в безопасное место. Где ты спокойно будешь носить нашего ребенка и ни о чем не тревожиться. Ну, после свадьбы, наверное, да?
— А ты? — бросила встречный вопрос, переваривая сказанное.
— Я буду приезжать.
— Как часто?
— Не знаю. Как смогу.
С ответом Мария помедлила. Но не потому, что задумалась над принятием решения. Подметила она, что Виталий не смотрел ей в глаза. Сидел на краю дивана, чуть подавшись корпусом вперед, и глядел в широкие окна, выходящие в сад. А если и поглядывал на Машку через плечо, то останавливался или на ее плече, или на волосах.
— А чего это ты мне в глаза не смотришь? А? Ну-ка, посмотри на меня… — Придвинулась к нему, заглянула в лицо, а когда перехватила его неохотный взгляд, ее осенила неприятная догадка: — Ты думал, я соглашусь? Ты что, думал, что я соглашусь уехать сейчас? Бажин, ты рехнулся!