— Я тут подумал, — снова негромко и задумчиво продолжил Виталий, — почему у нас с тобой не складываются отношения? Вернее,
складываются, но не так, как мне хотелось бы. Этому же должны быть причины?
— Наверняка, — осторожно подтвердила Мария. Так ни разу и не глотнув кофе, она сидела, чуть сжавшись и косясь взглядом на потемневшие окна.
— Я имею в виду, что кроме каких-то предрассудков, разности характеров и восприятия должно же быть еще что-то?
— А того, что ты перечислил, недостаточно?
— Это все преодолевается при желании. Может быть, я ошибаюсь и вижу в тебе не то, что есть на самом деле? Бывает же такое, когда люди видят то, что им хочется. Возможно, я тоже ошибаюсь, и вижу в тебе то, что мне просто хочется видеть. А этого нет.
— Я не могу знать, что именно ты во мне видишь. И уж тем более я не могу знать, что ты хочешь видеть. — Замерла взглядом на его руках, не находя в себе смелости смотреть в лицо.
— Я разве как-то обижаю тебя?
— Нет.
— Или плохо к тебе отношусь?
— Нет, — прошептала она.
— А что тогда?
— Ничего. Все в порядке, — соврала она и почувствовала себя последней тварью. Он спрашивал искренне, а она искренне ему… врала.
— Давай куда-нибудь сходим завтра вечером, — предложил он,
— Куда?
— Придумай что-нибудь. Куда ты хочешь?
— Не знаю, — пожала плечами.
— Или у тебя какие-то планы на завтра?
— Нет, — снова соврала она.
Он зачем-то улыбнулся. Улыбнулся не ей, не для нее. Для себя. И у Машки сердце ухнуло в пятки.
— Ладно. Я сам что-нибудь придумаю. Позвоню тебе днем, а ты соберешься. Хорошо?
— Хорошо, — кивнула она.
Ночью Маше не спалось, но о сне она и не мечтала. Заснув только под утро, уход Витали проспала. Ночь не сбила ощущений, на душе было по- прежнему гадко. Все как-то неправильно. До слез. И уезжать вот так не хотелось, и по-другому он не отпустит.
Еле как влив в себя чашку крепкого кофе, поднялась снова в спальню, в гардеробной долго смотрела на сумку с вещами. Надо бы вызвать такси, но не могла заставить себя набрать номер. То ли от малодушия своего, то ли от растерянности перед собственными чувствами, она расплакалась, и вместо того, чтобы взять сумку и уйти из этого дома, вытряхнула все вещи и разложила их по полкам.
Захваченная мыслями, которые цеплялись одна за другую и складывались в третью, Маша совсем забыла, что Бажин должен позвонить. Когда он позвонил, она ответила, отчаянно закусив губу, боясь разрыдаться ему в трубку.
— Попрощаться не хочешь? — спросил Виталий, и у Маши подогнулись колени.
— Хочу, — выдохнула, присела на кровать и заплакала сильнее.