Начинаю с песни «Так хочется жить». Инструментов у нее не было, поэтому пою «а капелла». Тетя Света внимательно слушает и смотрит на меня.
— Замечательно! — восхищается. — Конечно, тебе с такими песнями нельзя оставаться неизвестным. Многие наши певцы поют примитивные песенки, которые сразу забываются. А такие песни, как эта не забудется, — соглашается. — А еще? — просит.
Пою «Дорогу жизни» Розенбаума:
В пальцы свои дышу — не обморозить бы
Снова к тебе спешу Ладожским озером
Долго до утра во тьму зенитки бьют,
И в прожекторах «Юнкерсы» ревут
Пропастью до дна раскололся лед,
Черная вода, и мотор ревет: «Вп-р-р-раво!»
Ну, не подведи, ты теперь один. Правый
Фары сквозь снег горят, светят в открытый рот
Ссохшийся Ленинград корочки хлебной ждет
Вспомни-ка простор шумных площадей,
Там теперь не то — съели сизарей
Там теперь не смех, не столичный сброд —
По стене на снег падает народ — голод
И то там, то тут в саночках везут голых…
Закончил петь. Тетя Света молчит и смотрит в пол. Поднимет голову, в глазах слезы.
— Много слышала и читала о блокаде. Но таких песен еще не было. Даже мурашки по телу пробежали. Хорошая песня, но боюсь, не пропустят ее. Слишком она … откровенная, что-ли. Слушаю тебя и как в кинохронике перед глазами встают сцены блокады, — признается.
— Под впечатлением кинохроники и написал, — сообщаю.
— Ты знаешь, племянник, что у тебя талант песенный? Обещаю, все сделаю, чтобы тебе помочь, — торжественно говорит.
У меня даже совесть проснулась от ее слов. «Сволочь, ты Серега! Но цель того стоит. Если у меня все получится, то обязательно тете Свете что нибудь хорошее сделаю. Не забуду!» — клянусь про себя.
— Еще спой чего-нибудь свое, — прерывает она мои терзания.
— Вот, для женщины недавно написал. У знакомой девочки отец дальнобойщик попал в аварию, — информирую и пою «Дальнобойщик»:
Во тьме бегут фонари
Где же, на какой дороге мой милый друг
Он затерялся вдали
И мужские руки сильные держат руль…
*Зубков И., Арсеньев К.*
Тетя только головой покачала в восхищении и изобразила аплодисменты. Спел ей «Половинку». Затем «Романс». Закончил «Городским цветами».
Эти песни ей тоже понравились и она предсказала:
— Я уверена, что все у тебя получится, и ты станешь знаменитым песенником, а может певцом. Пойдем чай пить, гений малолетний, — предлагает, поднимаясь с кресла. И проходя мимо, ласково взъерошила волосы, улыбаясь.
Наутро в киоске «Союзпечать» купил карту Ленинграда со схемой метро и отправился к Смольному. Полюбовался фасадом, знакомым по фильмам и картинкам. Походил вокруг и по прилегающим улицам. Явных постов охраны не приметил.