— Ну все! Я захожу!
«Все равно он там. Сидит небось и играет. Иначе и быть не может!»
Стеф, раздраженная из-за недостатка сна, пинком открыла дверь и вошла в королевскую спальню. А там...
— Простите, извините, я не шутил, я просто сейчас не могу, я не хотел, правда, простите, извините...
На кровати, обхватив руками голову, лежал король и без остановки извинялся. От этого жалостного зрелища у любого на месте Стеф навернулись бы на глаза слезы.
Но самой Стеф уже случалось видеть подобное, и она спокойно огляделась. Комната была завалена бесчисленными книгами и разного рода играми... но кое-что важное в ней отсутствовало.
— Так... Ты что, здесь один?
— Да, один-одинешенек... мне больше нет смысла жить, и вообще я зря родился, извините, как только вы выйдете, я тут же повешусь, извините...
— Братец... помолчи, — прервал вдруг эти причитания тихий невыразительный голос. Стеф слегка разочарованно вздохнула и обратилась к хозяйке этого голоса за разъяснениями:
— Значит, ты все-таки здесь, Сиро... Тогда что с ним такое?
— А?
Услыхав этот диалог, Сора резко повернулся к высунувшейся из-под кровати бледной девочке с длинными белоснежными волосами, которые стелились по полу. Судя по всему, она упала с кровати, пока спала. Сора бросился ее обнимать.
— А-а-а, радость-то какая! Напустила же ты на меня страху, сестренка! Из-за твоих ночных ерзаний братик чуть не повесился! Нельзя так! — заливаясь слезами и прижавшись щекой к сестре, причитал Сора. Та в ответ смерила его холодным взглядом:
— Не... преувеличивай.
— Ах так?! Вот посмотрел бы я на тебя на моем месте! — закричал Сора, вскочив на ноги и пылко взмахнув руками. — Вот я сегодня возьму и спрячусь в шкафу, пока ты спишь! Ты проснешься, а меня не бу...
— …
Не успел Сора договорить, как глаза Сиро, которая, очевидно, приняла его слова близко к сердцу, наполнились слезами.
— Вот видишь! Понимаешь теперь, каково мне было?
— Прости... меня... Я больше так... не буду... — выдавила из себя Сиро, чередуя слова со всхлипами. Сора погладил ее по голове.
— И ты меня прости. Не стоило мне заставлять тебя представлять такую катастрофу...
— Хнык...
А затем Сора, который совсем недавно трясся словно осиновый лист и молил о пощаде, вдруг с победным видом повернулся к Стеф:
— Знаешь, кто во всем виноват? Кровать! Стеф, выброси ее к чертовой матери и постели футон![2]
— Ч... Что?!
Стеф казалось, что она уже привыкла к выходкам этой парочки, но это требование застало ее врасплох.
— Э... Это же королевская кровать! Вы хоть понимаете, какая древняя у нее история?