— Что же вы за глупцы, раз решились от своего господина бежать? А если бы я тоже сбежал, где бы мы друг друга искали?
— Так ты ведь не смог сбежать, Кирами! — резонно заметил Лю. Они быстро входили в привычный тон беседы.
Но Нанья вдруг ухватила сидящего напротив Криса за локоть и подтянула к себе — нос к носу:
— А я отвечу честно: сбежали, потому что молодой господинчик там чуть твою Отравушку не изнасиловал! Я ему рожу сожгла за это, но мы решили их гостеприимством больше не злоупотреблять!
И через пару секунд отпустила его, звонко расхохотавшись. Вероятно, разглядела нечто, что очень хотела разглядеть. Но когда Кристофер выпрямился, в глазах его снова ничего не нашлось. Он тут же повернулся к клирику и попросил в очередной раз прочитать по порядку все ключевые псалмы. Солдаты в повозке постоянно менялись — не выдерживали дольше нескольких часов, а у пленников выхода не было. Отрава с Наньей выли в голос, Лю только морщился и в окошко выглядывал, будто свежий воздух глотал.
Сколько бы Отрава не пыталась поймать во взгляде Кристофера отголоски эмоций, ей это не удавалось. Хотя она уже успела убедить себя в верности выводов — это несложно, если все вокруг к таким же выводам пришли, а некоторые рыжие еще и подмигивали лукаво в каждый удобный момент. Но Отравино представление о сути вещей немного треснуло, когда пришлось посмотреть на Криса в другом свете.
Через три дня повозки приблизились к большому городу. Там предполагалось отдохнуть ночь и пополнить запасы. Кудесник сразу предупредил капитана:
— Могут быть проблемы. Конечно, горожане кровопийц прежде не видали, но многие грамотные и книги читают. Если кто-то разглядит нашего Криса…
И вместо плаща с глубоким капюшоном, предлагаемого остальными, сам же нашел лучший выход:
— Пусть Нанья его внешность переколдует, у нее прочно это заклинание ложится. Под темными волосами и огромным носом никто кровопийцу не заподозрит!
Нанья только плечами пожала — ей практика на руку. Кристофер тоже перечить не стал, но заявил, что кровопийц узнают лишь по осанке и явному превосходству, а не цвету волос. Но с ним никто не согласился. После Наньиных процедур перед смеющимся отрядом предстал стройный, но несимпатичный лицом… возвращенец! Самый натуральный из всех возвращенцев, хоть и необычно высокий. Нанье даже брови и цвет кожи затемнить удалось.
На издевки сам Кристофер не обращал внимания, зато Отрава никак не могла привыкнуть к новому образу. Совсем-совсем возвращенец, только не улыбается понапрасну, а глаза все те же серые, пронзительные — и если в них смотреть долго, то обязательно поймешь, что внутри. Когда повозки въехали в город и остановились, Кадж снаружи приказал выходить. Солдаты вынырнули первыми, за ними Нанья и Лю. Тогда-то, когда они буквально на пару секунд остались наедине, Кристофер спросил неожиданно: