— Не робей, — шепнул Рома на ушко Аленке, — я тебя в обиду не дам.
Шли мы не долго. Попадавшиеся по пути слуги старались слиться со стеной и убраться подальше от нашей компании, уж больно выразительным было лицо у царя-батюшки. Придворные, словно чувствуя надвигающуюся бурю растворились в неизвестном направлении. Наверно годы жизни при дворе стимулировали у них появление некоего внутреннего барометра, который четко показывал погоду во дворце.
— Присаживайтесь, разговор у нас будет долгим, — сказал царь, когда мы оказались в его кабинете. Оба принца тут же заняли привычные места, чуть развалившись в креслах, сам монарх с комфортом устроился у себя за столом, Алене же он предложил стул с жесткой спинкой, который тут находился для неугодных. Уж слишком неудобен он был и несколько выпадал из общей картины рабочего комфорта царского кабинета.
— Итак, милочка, Вы претендуете на руку моего сына? — не стал тянуть кота за хвост венценосный родитель.
— Да, — сказала Алена, теребя пальчиками подол шелкового платья и поерзывая на стуле от волнения.
— А позвольте узнать, — продолжил царь Елисей холодно, — чем Вы отличитесь от остальных барышень? Наверно у Вас есть громкий титул?
— Нет, — сказала Алена тихо.
— Нет, хорошо. Может у Вас есть титулованные родственники, родство с которыми могло бы принести пользу государству? Может не в Тридевятом, а заграницей? — продолжил он ее пытать.
— Я сирота, — Алена опустила голову от неловкости и кажется уже начала понимать в какой переплет она попала, позарившись на царского отпрыска.
— Опять нет! — царь деланно всплеснул руками и вкрадчиво продолжил. — Может Вы наследница огромного состояния?
— Нет, — шепот Алены был еле слышен.
— Отец, прекрати! — взвился Роман в попытке защитить суженную.
— Бать, ты чего? — поддержал Андрей.
— Молчать! — рявкнул на них гневный родитель. — Я думал, этот твой цирк с туфелькой был затеян исключительно для того, чтобы отбиться от претенденток на твою руку. Кто ж знал, что ты приведешь в семью нищую, безродную сироту!
— Я ее люблю! — и столько убежденности было в словах Романа, что царь чуть поумерил пыл.
— Да люби сколько угодно, — отмахнулся он. — Зачем же во дворец вести? Зачем женой делать?
От этих слов Алену начала бить нервная дрожь. Все-таки не привыкла наша девочка к таким нервным потрясениям, думала, что стоит только попасть во дворец, как тут ее будут ждать с распростертыми объятьями, стоит только влюбить в себя принца. Ан нет, не тут-то было. Но для нее это хороший урок. Так что наверно подожду еще немного, и не буду вмешиваться, посмотрим, как Рома ее защищать будет. Он, в конце концов, тоже должен быть достоин моей девочки. Ведь не у каждой принцессы в покровителях фея-крестная.