— Я прямо сейчас вас отшлепаю! — рыкнул он, — я вас просто отлуплю, дрянная девчонка!
— Нет-нет! — с ужасом в голосе вмешалась Эстер, — не надо, сэр, пожалуйста! Умоляю, не делайте этого!
— Тогда сами объясните этой тупоголовой ослице, что она должна делать!
— Сами вы тупоголовый осел! — вскричала Сильвия и со всей силы метнула в него пером.
Меткостью девушка не отличалась, и перо пролетело мимо цели. Зато воткнулось точнехонько в карту и задрожало.
— Очень метко, — похвалил ее Рэнфилд, — вы попали прямо в Сицилию.
— Напиши же это проклятое письмо, Сили! — закричала Эстер, громко стукнув кулаком по столу, — хватит! Ты считаешь это забавным?
— У меня нет ручки, — ответила Сильвия.
— Черт подери, — де ла Круа выхватил последнее перо и с размаху шлепнул его перед девушкой. Следом пододвинул новый лист. Пальцы его при этом дрожали.
— Вы за это поплатитесь, — напоследок пригрозила ему девушка.
Рэнфилд усмехнулся, испытывая огромнейшее удовольствие от происходящего. Его так и тянуло поаплодировать ехидной девчонке, которой он в данный момент просто восхищался.
Дождавшись, когда Сильвия поставит последнюю точку, де ла Круа выхватил у нее лист бумаги, уже не замечая пестревших на нем клякс и дырочек.
— Все, — заявил он, — все вон. На борту вам предоставлены каюты. Все, кроме вас, сэр, — он указал на Рэнфилда.
Тот пожал плечами и остался сидеть.
— Отвратительно, — бросила напоследок Сильвия, ступая за Эстер.
Когда за ними закрылась дверь, Рэнфилд посмотрел на похитителя, с трудом сдерживая смех. Надо же, как разозлился, просто трясется. Браво, мисс Эверетт. Он был готов расцеловать девушку за то, что она так лихо довела де ла Круа до белого каления.
— Сэр, — начал он, подавив веселье, — я могу узнать, что вы припасли для меня?
— Узнаете, — кивнул тот, — в свое время. А пока молчите, если не хотите, чтоб я вышвырнул вас в иллюминатор.
Проговорив это, он смел в сторону бумагу и взял в руки личную собственность мистера Рэнфилда, о которой тот уже успел прожужжать всем уши. Оглядел со всех сторон, хмыкнул и развернул.
Перед ним была карта, нарисованная от руки каким-то очень неумелым художником. Сперва де ла Круа с трудом понял, что эта извилистая линия напоминает очертания берега, а эти кособокие многоугольники обозначают строения, кривой зигзаг был похож на дорогу, а дрожащие кружочки — на деревья.
— Что это? — недоуменно спросил он.
— Это совершенно не ваше дело, — отрезал Рэнфилд.
— Мистер Рэнфилд, уверен, вы не хотите узнать, что будет, когда у меня закончится терпение. С меня уже достаточно. Я повторяю: что это такое?