«А так, мы переходим в новое качество и будем надеяться, что это пойдет на пользу, не только нам, но и Руси».
«Аминь…»
«Это и правда слияние», – усмехнулся на это Штыков.
Княжич тоже улыбнулся. Раньше он не стал бы так шутить, но посерьезнев, добавил:
«Будь что будет, все в воле Господа».
Штыков оценив серьезность момента не стал юродствовать, добавив это самое «аминь».
Зазвонил тревожный колокол. Отлили как-то на пробу несколько штук из чугуна разного качества (хотели до кучи окучить этот весьма широкий колокольный рынок), но церковникам звучание не понравилось, бронзу им с серебром подавай… Один колокол оставили для своих нужд, вот он и звонил набатом.
Юрий Всеволодович моментально оказался на стене, разглядывая уже доскакавших на расстояние пуска стрелы всадников.
С собой они приволокли бревно и сейчас готовили из него таран.
«Ребятки время зря не теряют, – хмыкнул Штыков. – Кто это вообще такие?»
«Черемисы или мордва, отсюда не разглядеть», – ответил княжич.
«Далеко забрались, да тишком…»
Княжич поморщился. Такая толпа не могла пройти незаметно сама по себе, а значит их провели.
«Вопрос в том, кто?»
«Рупь за сто, что братец твой Костик сподобился».
«Может…»
Чтобы избежать подобных нападений была создана, пусть и в зачаточном виде разведывательная сеть, все из тех же калечных воинов. Их засылали в ближайшие княжества в качестве резидентов, под видом держателей корчм. Денег на организацию бизнеса требовалось немного, да и окупалось быстро, ведь подавали там не сивушную бормотуху, а отменную водку.
Ну да, сварганил Штыков самогонный аппарат, сделал он его чуть ли не первым делом и гнал спирт. Изначально не столько для выделки водки, сколько как обеззараживающее средство, ведь дети на тренировках постоянно получали травмы, так что требовалось обрабатывать.
Впрочем, совсем уж непогрешимым он не был, так как все же держал в голове возможность продажу именно водки для заработка. Хоть и не хотел вставать на скользкую дорожку спаивания населения, но ради дела пришлось, ибо в корчмах много какие слухи оседают по пьяному делу, только успевай подслушивать, да фиксировать.
И потом, если уж кто захочет наклюкаться, то он найдет чем. Простые же люди на то средств не имеют. Быть пьяным доступно лишь купцам да воям.
А как же спрашивается честь воинская, что позволила увечным дружинникам стать держателями корчм? Ведь от всего остального они брезгливо нос воротят. Как ни странно, но этот вид деятельности по их этическим нормам, как раз был если не в почете, то вполне допустим.