— Дамы не могут устоять перед моим обаянием.
Он положил руку мне на плечо.
— Это не шутка, Маттео. Мафия не найдет это смешным, если ты будешь развращать их девочек.
— Я никого не лишал девственности. Я поцеловал ее.
— Да, как будто это конец.
— Я хочу лишить ее девственности. Но я не идиот.
— Неужели? — именно это и было написано на лице Луки.
— Я хочу жениться на ней.
Лука резко остановился.
— Скажи, что ты шутишь.
— Вовсе нет. Вот почему мне нужна твоя помощь. Отец не будет говорить со Скудери от моего имени, если он думает, что я хочу Джианну по какой-то другой причине, кроме злобы или мести. Ты его знаешь.
— Так что ты хочешь, чтобы я сделал?
— Помоги мне убедить его, что она ненавидит меня и оскорбляет и что я хочу жениться на ней, чтобы сделать ее несчастной.
— Разве это не правда? Девушка тебя терпеть не может, и ты хочешь ее из-за этого. Чем это отличается от истории, которую мы расскажем отцу?
— Я не хочу делать ее несчастной.
Лука с сомнением посмотрел на меня.
— Конечный результат может быть таким же. Эта девушка сведет тебя с ума, ты понимаешь это, не так ли? Я не уверен, что хочу, чтобы она жила в Нью-Йорке.
— Ты справишься с этим. И Ария будет счастлива, что ее сестра с ней.
— Ты действительно думаешь, что все продумал, не так ли?
— Я так и сделал. И отец выберет какую-нибудь сучку, которая сделает меня несчастной.
— Значит, ты предпочитаешь выбрать себе стерву, которая сделает тебя несчастным.
Я стряхнул его руку.
— Джианна не стерва.
— Ты хочешь ударить меня из-за нее, - сказал Лука с кривой улыбкой.
— Я хочу ударить тебя по многим причинам.
Лука покачал головой.
— Пошли. Давай найдем отца.
Мы прошли по коридору и спустились по лестнице в кабинет отца. Он уже выходил из комнаты. Я заставил себя надеть маску ярости.
— Не могу поверить, что она такая нахальная.
— Ты ничего не можешь сделать, - сказал мне Лука и повернулся к отцу.
— Рыжеволосая Скудери спровоцировала Маттео.
Отец удивленно поднял брови.
— Как это?
Он жестом пригласил нас в свой кабинет и закрыл дверь. Я притворялся, что киплю от злости, пока Лука сочинял какую-то нелепую историю, которая закончилась тем, что Джианна сказала мне, что ее отец никогда не отдаст ее в Нью-Йорк, и что никто не сможет убедить его в обратном.
— Она произнесла это так, словно я был ниже ее, как будто мы были ниже ее. Я хочу, чтобы эта сука заплатила. Мне все равно, чего она хочет. Я хочу, чтобы она была в моей постели.
В глазах отца вспыхнуло возбуждение. Садист действительно верил в эту чушь, потому что в его извращенной, жаждущей власти, садистском уме это имело смысл.