— Ну, выручай родимая…
С первого раза трактор только чихнул, со второго не лучше, зато с третьего, как еще бензину подсосал — запыхал, родимый, едва руку успел убрать. Вот и ехать можно. Плуг — длинный, шестилемеховый, земля донская жирная, мягкая, не то, что на Востоке, где и четырехлемеховый еле тащится — был подцеплен еще вчера, так с ним и загнал на баз. А смысл его отцеплять, коли завтра опять пахать?
Из-под колес полохнулись, хлопая крыльями куры, бодрый рокот тракторного движка горохом рассыпался по улице. Спрыгнув с кабины, Григорий пошел к воротам — они у него были богатые, стальные, на засове, отодвинул тяжеленный засов в сторону, ногой толкнул ворота и …
Вот те на…
— Здорово казак…
Круглоголовый, крепкий, не толстый, а именно крепкий как двухгодовалый бык, войсковой старшина[59] Петр Назаров внимательно смотрел на было-к опешившего Велехова. За ним, но на расстоянии гуртовались несколько атаманцнев[60] и попыхивали дымком два автомобиля-внедорожника. Богато Круг живет, богато…
— Здравия и вам, господин старшина.
Назаров осмотрелся — по-волчьи, поворачиваясь всем корпусом. Григорий знал, отчего это — британская пуля пометила, давно еще, при штурме Багдада, во время уличных боев. С ним тогда был и вахмистр Пантелеймон Велехов, дядя Григория, они воевали бок о бок. И Господь рассудил — пулемет Льюиса ударил из какого-то дворика по потерявшим на секунду бдительность казакам. Обоих сшибло с коня — только Назаров выжил. А его дядя — нет.
Пометила тогда казаков судьба. Вот те крест — пометила.
— Али на баз не пустишь, хозяин?
— Доброму гостю завсегда рады… — отозвался Григорий
Отношения с кругом у него были… не ахти. Отрезанным ломтем был Григорий — свой среди чужих, чужой среди своих. Н детей, никого… и с детьми то как то не получалось, у других полон двор, у него ничего. Не даром «Арабом» кличут — араб он и есть араб. Чужой, не казак.
— Что хозяйка не выходит? — поинтересовался старшина, без задней мысли
— Не принято это… — глухо ответил Григорий — когда чужой казак в доме, жинка показываться на глаза ему не должна. Обычай такой у арабов.
— Так мы ж на Дону.
— Оно так…
Разговор не клеился…
— Ты вот что… — старшина не знал как начать — погутарить мне с тобой надо.
— Надо — так гутарь. Побыстрей только. А то мне пахать ехать надо. Погодь.
Чтобы не жечь зря бензин, Григорий подошел к трактору, заглушил двигатель. Пыхнув пару раз, агрегат умолк.
— Теперь гутарь… — Григорий вернулся к старшине.
— За долю пашешь[61]?
— Пашу.
— И как?
— Не хлеб хватает. Ты не томи, старшина, говори, а то держишь как камень за пазухой.