— Да, — кивнул шериф, морщась, и указал на выход. — Мисс Лавгуд говорила что-то про то, что ее отец — бывший священник, ныне криптозоолог. — Он с трудом сдержался от смешка. — Мое дело — охранять жителей города и раскрывать преступления, если уж они происходят.
Дин взялся за ручку двери, но медлил.
— В чем дело, парень? — подтолкнул его шериф. — Так вот… меня бы устраивала твоя версия, если бы не одно «но». Документов при нашем акробате не было, а мисс Лавгуд его как своего отца не опознала.
Дин от неожиданности отпустил дверь, и она с мягким хлопком закрылась.
— Помнишь, Сэм, я говорил тебе про фотографии? Что Лавгуд никому их не показала, когда разыскивала отца? Так вот, у нее их действительно нет, если, конечно, она их не спрятала.
— А письмо? — вспомнил Сэм. — Письмо вы у нее нашли?
— Письмо? — переспросил шериф. — С рисунком? Да, нашел…
Сэм, против воли краснея, полез в карман и вытащил найденный в рюкзаке блокнот. Шериф перелистал его с все больше мрачнеющим лицом.
— Я просто забыл про него, сэр, — Сэм совсем залился краской. — Честное слово.
— Ладно. — Шериф отстранил Дина и взялся за ручку двери сам. — Пойдем, мне надо записать показания твоего брата. А ты пока подожди нас, если хочешь.
Шериф с Дином, непривычно покорно идущим следом, прошли вперед по коридору, а Сэм так и стоял над все так же сидевшей Бьюлой.
— Эй, — осторожно спросил он, — ты как?
— Нормально, — она подняла голову, и лицо ее было немного сонным. — Я просто чуть-чуть поспала.
«Да она точно психованная», — подумал Сэм.
— Пойдем на улицу? — предложил он. — Тут не самое подходящее место для сна.
Бьюла легко поднялась и пошла к выходу.
— Жалко его, да?
— Он сорвался, — сказал Сэм. Ничего конкретного по поводу сострадания он не решил. — Сорвался, когда снимал свои веревки. Он имитировал монстра. Как ты считаешь, зачем?
— Я не знаю. — Бьюла поправила свою разлохматившуюся, уже высохшую прическу. — Шериф сказал, что он не удержался, когда полез на мост.
Сэм не стал ей ничего объяснять.
Они вышли на воздух, и Сэм подумал, что ему не хочется идти в душный мотель после едко пахнущего больничного морга. Он направился в маленький скверик, почему-то совершенно безлюдный.
— Ты его раньше не видела?
— Нет, — Бьюла остановилась. — Смотри, какое дерево. У него такие нежные листья, а еще ему скучно.
— Что? — ошалело переспросил Сэм.
— Оно нас приглашает, — улыбнулась Бьюла, села по-турецки на землю, вытащила из ушей сережки, положила их на ноги и принялась растирать мочки ушей, потом взяла одну сережку, подержала ее какое-то время в руке и вдела в ухо, затем — вторую.