Одинаково и безнадёжно пролетала жизнь у Любы. День за днём, год за годом. Молодость уходила вместе с верой и мечтами в счастливую жизнь, где не было постоянных пьянок и побоев мужа, где не было слышно вечно недовольной всем и на всех свекрови. Не сложилась жизнь. Изогнулась, надломилась судьба. Люба вроде и не стара, да старухой себя чувствовала, словно не одну, а все три жизни ей пришлось прожить, да все несчастливые. Иногда душу так в комок стянет обида за прожитые зря годы, что бывало, зайдёт она за огороды, кинется на траву и взвоет вместе с ветром, как собака побитая.
Сказано без любви семью не построить. Да что там, хороший пирог не выпечь без доброго замеса. Любовь? А что это за такое понятие любовь? Любовь к сыну, это понятно, это одно. Это она понимала и чувствовала. А вот любовь к мужчине…
— Прошло моё время. Видно суждено мне доживать, не познав этого чувства, — рассуждала Люба, плача у телевизора досматривая очередной мексиканский или бразильский сериал.
Да и мечтать о светлом чувстве некогда. На себе тащила Люба весь дом. Все силы свои хозяйству отдавала. Корова, поросёнок, да куры, хозяйство малое, а труда большого требует. Своё хозяйство, да огород не дали голодом маяться. Но устала Люба. Очень устала от работы тяжёлой, от жизни неустроенной, от постоянного нытья и придирок свекрови.
Годы шли, а жизни нормальной так и не настало. Муж всё больше пил, да так сильно пил, что на побои сил у него не стало хватать. Вот так и жили, если это можно жизнью назвать. Жаль себя, а ещё жальче ей сына своего. Грубым стал с ней, непонятным. Характером всё больше в свекровь и отца своего схожим.
Люба думала, защитник её растёт, а вырос Феденька, выяснилось, что вместе с отцом и бабкой не уважать её стал. Может он и прав? По ночам, в горькую бессонницу Люба думала, за что они так её ненавидят и сама отвечала, за покорность, за не сопротивление их злу.
Вот уже у Федора белобрысые усы пробились. Она скрывала от сына, но в тайне в отличие от него и сородичей ждала повестки из военкомата. Не могла дождаться момента его проводов в Армию, наивно предполагая, что там-то он непременно исправится. Побудет два года без отца-алкаша, бабки злыдни, поймет, как любит его она — мать, и отвернётся сын от пьянства, да хулиганства. Ошибалась. Вернулся сын, Слава Богу, с ногами, руками. Да и Чечни ему удалось избежать. Только счастья с его возвращением не прибавилось.
Иногда, ей казалось не свою, а чью-то чужую жизнь она проживает. По ночам, часто думала, как бы жила, если б замуж за Николая не вышла. Что изменилось бы в её судьбе? Вера в то, что она непременно была бы счастлива, любима, не испугайся она тогда в юности остаться навсегда одной, не давала ей покоя, и от этого не хотелось жить вовсе.