Два дня с изнуряющей монотонностью по крыше избушки мелкой дробью барабанил дождь, и только на утро третьих суток он прекратился. Наступила полная тишина. Алексей проснулся, включил фонарь и взглянул на Ирину. Ему показалось, что щёки женщины порозовели. Он подошёл ближе и заметил, как вначале дрогнули веки, потом шевельнулись пальцы рук, и спустя некоторое время Ларионова открыла глаза. Её голова повернулась в сторону Кедрова. Тихим голосом женщина спросила:
— Где я? Что со мной?
— Не волнуйся, с тобой всё в порядке, — успокоил Алексей. — Аким провёл лечебный сеанс, и ты спала. Сесть можешь?
Ирина ухватилась за край деревянных нар и приподнялась без труда.
— Голова не кружится?
— Нет.
Алексей помог женщине встать, и они вышли из жилища.
Следы ненастья остались повсюду: в траве, на деревьях, на подступающих скалах. Воздух пропитался влагой. Было сыро, пасмурно и прохладно. Столик и скамейки разбухли, почернели, на них расползлась дождевая вода.
Алексей вернулся в избушку, принёс две небольшие циновки из камыша и свой свитер. Циновки постелил на скамейку, а свитер протянул Ирине.
— Вот, надень, не хватало нам ещё простуды.
— Спасибо, — тихо выдохнула Ирина и проворно нырнула в тёплую одежду.
Свитер с плеча Кедрова пришёлся ей вместо шерстяного платья — доходил до самых колен. Алексей пробежался взглядом по фигуре женщины, на лице проскользнула ласковая усмешка.
— Что, смешно выгляжу?
— Ничуть. Просто ты сегодня какая-то особенная, домашняя что ли.
Ирина придвинулась к Алексею и прижалась к нему. Несколько минут оба молчали.
— Как думаешь, надолго я здесь задержусь?
— Всё будет зависеть от того, как скоро ты поправишься, — спокойно и твёрдо ответил Алексей. — Да ты не переживай, найдётся и для тебя дело — не заскучаешь. Сегодня осмотрим остров, он тебе понравится. Завтра я организую рыбалку.
— Не увиливайте, Алексей Васильевич, вы же прекрасно поняли, о чём я вас спросила.
— Ты опять на «вы»?
— Ну ладно, будет тебе. Я совсем забыла о нашем уговоре. И всё же, что будет потом, когда наступит выздоровление?
Алексей вздохнул и решился на откровенность.
— А сама-то что думаешь? Вылечишься и — домой?
Ирина тревожно взглянула на Кедрова и, едва шевеля губами, прошептала:
— Всё произойдёт иначе, да?
— Не знаю, — пожал плечами Алексей. — Но в одном я уверен точно: твоя жизнь круто изменится. Ты станешь совершенно другой, жить так, как прежде, ты уже просто не сможешь.
— Почему?
— Всё очень просто. Может быть, я выражусь банально, но на Небесах, как и на Земле, халява не предусмотрена. Там всё совершается по закону равнодействия. Если Всевышний что дарует — то взамен обязательно что-то требует. В любом случае, как ты выразилась, происходит своеобразная сделка. Ты — не исключение, будешь обречена на исполнение определённых обязательств.