От НЕГО всегда шло сильное тепло. И на этот раз. Мы сидели рядом на моем диване, было жарко. Получалось, что он опять приехал. Мы обнимались, но в шутку, по-дружески, доказывая друг другу, что между нами нет любви.
— Кто это? — вынула из его нагрудного кармана фотографию девушки.
— Я сюда на свидание приезжал! — ответил Саша, смеясь, но непонятно.
Мне стало больно, я тоже рассмеялась и изобразила, что хочу порвать фото.
— Отдай, — потянулся Саша, а я вдруг поцеловала его. Вернее, попыталась поцеловать, но попала в нос. Еще сильнее расхохоталась.
— Семь двоек! — математичка подняла палец вверх. — Семь двоек! У господина Тимофея! Семь двоек! За четверть!!! Так он еще собирается поступать в университет! И с математикой связано! А у его брата президентская премия!
Математичка была взвинчена и продолжала возмущаться на нашем уроке. Я же думала о том, что означают цифры, пытаясь найди закономерность в датах снов и точках активности, которую проявлял ко мне Тима.
1 января, 8 марта, 11 марта, 2 апреля… Но закономерности не было.
— Её тоже зовут Саша, — однажды мама приехала из города. — Они одноклассники. Тетя Тоня хвасталась, что он водил ее в пиццерию.
Саша нашел себе девушку.
— Я спросила у него, — рассказывала мама. — Почему он раньше с ней не гулял. Он ответил: «Была занята!» До него она ходила много с кем. Он считает, что быть с ней престижно.
Ненависть перетекала в презрение, презрение в ненависть. Я поставила себе запрет на мысли о нем.
К маю в школе организовали концерт, на сцене я узнала Колю, с которым танцевала на выпускном девятого класса. Удивительно, но он пел ту же песню, под которую танцевали:
Он не любит тебя нисколечко, у него таких сколько хочешь,
Отчего же ты твердишь, девчоночка: «Он хороший. Он хороший».[22]
Потом Коля запел про девушку с карими глазами, которую он потерял, но никак не может забыть. Я вжалась в кресло. Наверное, это была случайность.
— Ты пользуешься успехом! — стали говорить мне одноклассницы, а Кристина попросила не уводить ее парня.
— Кого?
Оказывается в ДК я танцевала с ним три раза, но не заметила.
— Твое лицо трудно забыть, — сказала Кристина.
И снова сны… Он полулежал на кровати, я сидела у него в ногах. Нас оставили одних, но часто заходили в его комнату. Саша дал мне свои фотографии и смотрел, как я их рассматриваю. Я, будто нечаянно, иногда прикасалась к нему.
— Почему ты на меня смотришь? — наконец спросила его.
— Красивая, вот и смотрю, — ответил он грубо.
Меня пронзило до самого основания. Нет, вовсе не грубость. Я резко отвернулась, понимая, что не могу совладать с чувствами. Каждая мелочь, каждое его слово приобретало особое значение. Я встала с кровати, чтобы он не видел моего расстроенного и почему-то решительного лица.